– Как? – спросил военный. – Армейские генералы, за единственным исключением Паттона, земля ему пухом, в один голос говорят, что война с СССР в Европе это что-то среднее между бредом сумасшедшего и абсолютной авантюрой, с очень малыми шансами на успех. Настолько хорошо наше искусство морской и воздушной войны, настолько же хорошо искусство русских и немцев в сухопутной войне. Хотя я даже в нашем господстве в воздухе не уверен – у Джо очень сильная авиация поля боя, штурмовые полки, аналога которых у нас пока нет. А русские истребители, особенно последних моделей, может, и уступят «мустангам» и «тандерболтам» в дальности и высотности – но в схватке на малой высоте, над линией фронта, они гораздо сильнее «мессершмиттов» и «фокке-вульфов», которые и для нас были далеко не добычей! Русский бомбардировщик Ту-2, пожалуй, равноценен нашему В-26. В чем мы по-настоящему сильны, так это в стратегической авиации, у Джо есть весьма малое число четырехмоторных самолетов Пе-8, которые хуже, чем В-17, ну а В-29 это просто король неба! Однако нам очень мало известно о русской ПВО, но следует заметить, что даже в сорок первом, при бомбежке Москвы, немцы несли большие потери – так что следует считать ее как минимум не слабее той, что мы встречали над Германией. Что опять же вовсе не обещает легкой победы.
– Флот, – сказал ковбой, – вы не будете отрицать, что на море у нас абсолютное превосходство? Даже с учетом, что Советы захватили у немцев, французов, итальянцев. Все это в сумме – уступит даже тому, что сейчас имеет Япония! Только у Хэлси под флагом больше сил, чем вся советская морская мощь!
– Во-первых, Россия не Англия и не Япония: она мало зависит от морской торговли, ее жизненно важные центры, как правило, удалены от моря, не говоря уже о том, что прорываться в закрытые Балтику и Черное море это будет задача куда сложнее Таравы и Сайпана! – ответил военный. – А во-вторых, вы не забыли, что было на Севере, когда совсем уж микроскопический русский флот устроил бойню немцам, причем всухую, не имея потерь, и это при том, что Арктическим флотом Рейха командовал сам Тиле? Но даже этот «адмирал-берсерк» наткнулся там на кого-то более умелого. Так что и на море не все просто – у Джо и там есть джокер в рукаве. Добавлю, что северный театр очень тяжелый именно для нас – частые шторма, полярная ночь, палубная авиация не может работать достаточно эффективно – волнение четыре-пять баллов, когда взлет и посадка невозможны, в тех широтах обычное явление.
– Шесть «монтан» и всего лишь три «мидуэя», – заметил ковбой, – там линкор будет ценнее авианосца. Все это уже принималось во внимание, когда заключался контракт – это будут корабли уже не против Японии, а против русских? Большие размеры, как раз для северного театра.
– Джокер дяди Джо, – заметил военный, – джентльмены, вы прочитали документ, представленный мной? Умники хорошо сделали работу – и выводы удручают.
– Помнится мне, разговор о том у нас уже был год назад, – прищурился финансист, – деньги налогоплательщиков выделены, так отчего у нас во флоте нет подобного корабля?
– А вы вспомните все, о чем мы говорили тогда, – сказал военный, – уже тогда прозвучало, что если русские не изобрели перпетуум мобиле, то значит, как ни кажется невероятным, у них атомный котел, другого источника энергии с такими параметрами в природе просто не существует! И Гамов уже тогда предположил, что открытие атомного распада было сделано не Лизой Мейснер в декабре 1938 года, а в СССР, в середине тридцатых, и сохранено в тайне. Тогда мы предположили, что постройка К-25 есть предмет кооперации русской науки и германской промышленности, созданный в тридцать девятом – сороковом, когда Джо с Гитлером были в лучших друзьях. Теперь же, по допросам Деница и других очень осведомленных лиц, установлено достоверно, что Германия не имела никакого отношения к созданию сверхлодки! Там есть еще документ, от технических экспертов. Один лишь перечень инженерных проблем при создании атомного котла и машин, подходящих для субмарины, занимает несколько страниц! Проблем, которые у нас пока не решены – и которые в ряде случаев требуют создания особой отрасли промышленности, разработки принципиально новых технологий. И русские это прошли, самостоятельно, за столь короткий срок – как?! Тут эксперты лишь блеют что-то невнятное и разводят руками. А нам, джентльмены, следует решить, здесь и сейчас, вопрос финансирования этих новых отраслей и создания технологий. Если только не предположить, что русским удалось наткнуться на что-то принципиально иное, простое и дешевое.