Морской Волк #10-12 - Союз нерушимый

Из-за хаоса и потери связи лишь к полудню 3 июня стало известно о русских десантах в места дислокации «отряда 731» и «отряда 100». Попытки наших контратак, явно недостаточными силами, были отбиты с большими потерями – на каждый их объектов русские высадили, по докладам разведки, не меньше воздушно-десантной бригады с легкими танками. Лишь к вечеру доблестной японской армии удалось захватить объекты, полностью уничтожив русский десант, я лично видел предъявленные мне фотографии сожженных русских танков – в этих боях очень хорошо себя показали немецкие «пантеры», но к сожалению, их было мало, всего пять «особых танковых рот резерва» по четыре машины, на всю Квантунскую армию!

Так как все строения на объектах «100» и «731» были взорваны и сожжены, то оставалось неясным, было ли биологическое оружие уничтожено, или запас его вывезен русскими для последующего применения против нас, а возможно, и Метрополии! Был очень неприятный разговор с Токио, где мне был дан намек поступить, как надлежит настоящему самураю. Однако же я решил, что сначала мне надлежит разбить армию вторгшихся русских гайдзинов!

Только к вечеру 3 июня в штабе Квантунской армии наконец получили полную картину. На западе русские, сбив наши пограничные заслоны, продвигались в предгорья Хинганского хребта – тогда это направление было сочтено мной не представляющим опасности. На севере и на востоке русские войска вгрызались в наши укрепрайоны, но храбрые сыны Ямато отбивали все атаки. Огромное беспокойство доставляла лишь авиация – командующий ВВС Квантунской армии к исходу дня заявил, что самолетов у него практически не осталось, и просил моего дозволения достойно уйти. Я не дал разрешения – пока не завершена война, умирать надлежит лишь в бою с врагом!

Я знал, что японские войска ведут успешное наступление в Китае. И просил Ставку о переброске оттуда свежих дивизий, а особенно авиачастей. Ответом было удивление подобной просьбе в первый же день войны. Но я видел, насколько опасно развивалась ситуация – северный и восточный фронты держались, но из-за дезорганизации железных дорог русскими авиаударами, подвоз подкреплений и снабжения был крайне затруднен.

Катастрофа разразилась 6 июня. Русские захватили перевалы через Хинган, и стало ясно, что там наступает танковая армия, готовая вот-вот вырваться на оперативный простор, в наши незащищенные тылы, останавливать ее было нечем! На севере Сунгарийский укрепрайон был прорван на всю глубину, и было очевидно, что полное падение этого рубежа вопрос ближайших дней! На востоке русские продвинулись до Мудандзяня – отчаянная попытка остановить их во встречном сражении показала полное превосходство танков Т-54, сопровождаемых тяжелой и реактивной артиллерией, при господстве в воздухе их авиации – свидетельством тому служит факт, что рота «пантер» (самых лучших в мире средних танков, по заверению наших немецких союзников), брошенная в сражение моим личным приказом, просто исчезла там без следа!

К утру 8 июня стало ясно, что удержать Мудандзянь не удастся. Дорога на Харбин с юго-востока была открыта. Но опасность надвигалась и с севера: если на западе в нашу незащищенную плоть вонзился клинок танковой армии, то с севера, подобно ему, в прорыв вошла русская Амурская флотилия, поднимаясь по Сунгари с десантом. В ее составе шли бронированные мониторы, поддерживаемые авиацией, и наши батареи по берегам, и немногочисленные канонерские лодки не могли ничего сделать – поскольку река была важной коммуникацией для снабжения наших гарнизонов, то и заминировать фарватер мы не успели, даже навигационные знаки стояли на своих местах! И будто этого было мало, русские самолеты сбросили над Харбином листовки с фотографиями жертв «отряда 731» и текстом обращения освобожденных из его тюрьмы (русских эмигрантов), «вот что делают с нами проклятые японцы». Результатом стал бунт в Харбине, и русского, и китайского населения – подавить его уже не было ни времени, ни сил!

Харбин пал 12 июня. В этот день Шестая танковая армия русских, преодолевшая Хинган, соединилась с войсками Владивостокской группировки. И лучшие дивизии Квантунской армии были обречены погибать в громадном котле, дальневосточном «Сталинграде». Возле границы где-то еще сопротивлялись гарнизоны отдельных УР, но это была уже агония. Север Маньчжурии, на всем протяжении бывшей КВЖД, был полностью потерян всего за неделю! А война лишь начиналась!

Последней нашей надеждой оставалась 1-я танковая армия (в составе двух дивизий), имеющая помимо стандартных «чи-хе» и «ха-го», какое-то количество «пантер», а также новейших танков «чи-то» и «чи-ри» (японские аналоги «тигра» и «пантеры»). А также три свежие пехотные дивизии, наконец прибывшие из Китая – с высоким боевым духом, привыкшие к победам. И я намеревался дать гайдзинам решающее сражение севернее Мукдена, чтобы остановить их дальнейшее продвижение на юг, и выиграть для Японии время.

Солдаты! Ваши деды, на этом же поле разбившие русских гайдзинов сорок лет назад, смотрят сейчас с небес на своих потомков!