Морской волк. 3-я Трилогия (СИ)

— Исключительно преступники, приговоренные к высшей мере, — сказал Кириллов. — Эсэсовцы, гестаповцы, украинские националисты, польские и прибалтийские бандиты и наши предатели. На каждом из них висит столько, что расстрел они заслужили по праву — но самый гуманный советский суд, в соответствии с последним дополнением к Уголовному Кодексу, дал им выбор. Который теперь, строго по закону, может быть предложен любому приговоренному к высшей мере — или исполнение приговора, или замена на двадцать пять лет заключения с условием на первом этапе: или десять лет опасных для жизни и здоровья медицинских экспериментов, или пятнадцать лет такой же опасной работы на стройках народного хозяйства. Добровольное письменное согласие — с условием, что собственный отказ в процессе ведет к немедленному исполнению приговора, прекращение же первого этапа по состоянию здоровья независимо от отбытого срока влечет дальнейшие двадцать пять лет от звонка до звонка без права на амнистию.

«И конечно, никто из них свободы не увидит — подумал Кириллов, — мразь, у которой руки по локоть в нашей крови, да еще и привлеченная к секретным работам! Если потомки правы, то после десяти лет экспериментов или пятнадцати лет на урановых рудниках вынести еще десять — пятнадцать лет в лагере никак невозможно. Впрочем, если такой уникум и появится, достаточно телефонного звонка в оперчасть. Или же предусмотреть на будущее спецпометку в личном деле, указывающую, что объект на свободу живым выйти не должен. Но товарищам ученым и вообще широкой публике о том знать необязательно».

По букве — закон будет строго соблюден. А по сути — жизнь нескольких злостных врагов, палачей и мерзавцев стоит успеха Атоммаша!

Сирый Сергей Николаевич

Инженер-капитан 1-го ранга

Командир БЧ-5

Подводная лодка «Воронеж». Полярный. 6 декабря 1943 года.

Сейчас наградим непричастных и накажем невиноватых. Позднесоветское армейское правило — но, оказывается, действует и здесь.

У меня на борту своих дел — даже не вагон и маленькая тележка, а целый товарный состав. Поскольку часто приходится заниматься и тем, за что в наше время отвечали береговые службы. И конечно, дневать и ночевать на борту, лично вникая во все проблемы, глаз не спускать с матчасти, чтобы всё работало — нам лавры киношной К-19 ну совершенно не нужны! Предки, надо отдать им должное, охотно идут навстречу — Мыльников, комдив-два по электрике, ходит радостный: дюриты местного изготовления привезли, причем плетенки, на первый взгляд, ничем не хуже «родных». И это не первый случай — осваивают предки наши технологии и материалы, я в Северодвинске видел, какое оборудование на «613-е» планируется, и что-то уже и на «эски» ставят при ремонте, но там по мелочи — по аккумуляторной батарее, водяное охлаждение, механическое перемешивание электролита, печи дожита — что позволяет заметно поднять емкость батареи и безопасность ее работы. Электрокоммутационное оборудование новое, автоматические силовые выключатели вместо рубильников и плавких вставок. А вот на Щ-422, бывшей видяевской, с тех пор от стенки завода выходившей лишь на полигон, команда конструкторов во главе с Перегудовым и Базилевским, похоже, решила проверить технические решения, перенятые от нас — вскрывали корпус, все механизмы поставили на многоярусную амортизацию, и заменили не только АБ, но и электродвижки — убрали редуктор, главный источник шума под водой, дизель работает только на генератор, и моторы двухъякорные, как было уже на «катюшах», что в дополнение к возможности подключение аккумуляторных групп как последовательно, так и параллельно, дает широкий диапазон мощностей и оборотов, от малошумного подкрадывания до полного подводного хода. Получили снижение шумности в разы, а то и на порядок — вот их акустики задолбаются наши лодки искать! Плюс повысили мощность движка и емкость батареи, так что под водой, по расчетам, будем обгонять и «двадцать первые». И гидро- и радиолокаторы уже на уровне английских и американских этих лет.

Так что какое-то техобслуживание, и комплектующие, и ремонт — нам доступны уже сейчас. И пожалуй, еще года три-четыре в строю протянем — а там предки на месте не стоят, еще научатся, так что оптимистически можно рассчитывать и на десять лет службы нашего «Воронежа». Так это выходит, до 1953 года, когда уже первые атомарины, местной постройки, сойдут со стапелей? А мне ж только полтинник стукнет, вполне реально стать и флагмехом дивизии, а это вполне может быть по штату и контр-адмиральская должность! А после — и флагмехом флотилии, когда советский атомный флот во всю мощь развернется.