Морской волк. 3-я Трилогия (СИ)

— Вашему танку, штурмбанфюрер, особая задача — сказал Клингенберг — проскочить по полю вперед, поставив дымзавесу. Тогда и мы сумеем подойти вплотную. Рейх надеется на вас — удачи!

И была красная ракета, и команда, вперед. И внезапный огонь навстречу, гораздо более сильный, чем с немецкой стороны. Британцы хорошо подготовились, подвешивая над полем боя осветительные «люстры», становилось почти так же светло, как днем. «Тигренок» летел по полю, оставляя густой черный хвост непроницаемого дыма. В первую минуту англичане по нему даже не стреляли, решив что танк горит — затем разобрались, и сосредоточили огонь не меньше чем полудюжины стволов.

Будь у Виттмана даже «кениг», его бы сожгли, не дав пройти и половины пути. Но русский танк оказался очень вертким и подвижным, даже на грязном поле, а Финке был хорошим мехводом, он бросал «тигренка» влево, вправо, притормаживал, резко рвал вперед, не давая пристреляться. К тому же большое количество стрелявших мешало и англичанам, наводчики путали разрывы свои и соседей, не могли скорректировать прицел.

Это были не «кромвели»! Наведя оптику на блеснувшую вспышку выстрела, Виттман различил силуэт, похожий на «шерман», но гораздо крупнее и с более длинной пушкой. До цели осталось метров шестьсот, можно было уже достать врага самому! Короткая остановка — прицел, выстрел — и лишь искры из скошенной лобовой брони американца, ответный снаряд пролетел в полуметре над башней «тигренка». Снова вперед, в сторону, бронебойный заряжай, короткая! Если нельзя взять их в лоб, то может, бить по башне, вдруг это окажется слабым местом, как у русских Т-44? Из американца рванулось пламя, взорвался боезапас, этот готов!

Виттман так и не узнал, что в этом бою ему довелось встретиться с самым опасным противником панцерваффе на Западном фронте — тяжелыми самоходками «слаггер», их 90-миллиметровые пушки по баллистике не уступали орудию «кенига». И что появление здесь, в «британской» зоне, 607-го противотанкового батальона 3-й американской танковой дивизии было как раз следствием его собственной ночной атаки, весьма напугавшей британцев. Ирония судьбы была в том, что решись немцы наступать немедленно, у них были все шансы на успех, их встретило бы лишь полтора десятка «кромвелей», примерно равноценных «четверкам», американцы прибыли лишь под вечер.

Виттману удалось подбить еще одного «юбер-шермана», как назвал он своего противника, в марте сорок четвертого «слаггеры» были для немцев еще практически неизвестны. Затем снаряд ударил в борт, пробил броню, и разорвался в боевом отделении. Виттману, как и всему экипажу повезло умереть мгновенно, даже не поняв, что случилось. Американцы расстреливали замерший танк, пока не сдетонировал боекомплект. Русский Т-54, занесенный судьбой на французское поле, был учтен как «машина неопределенной марки», а танковый ас панцерваффе Михаэль Виттман был включен в реестр немецких потерь как пропавший без вести, его тело так никогда и не было найдено и захоронено.

Утром, на остатки 101-го батальона и 17-й дивизии обрушились две тысячи бомбардировщиков (так официально указано в документе, возможна ошибка, приписали лишний ноль). Но для немцев уже не имело значения, две тысячи или двести — когда американцы пошли в атаку, им навстречу не раздалось ни одного выстрела. Генерал Паттон записал в дневнике — когда одна из воюющих сторон может бросить тысячи тяжелых бомбардировщиков в поддержку каждой своей дивизии, победа в войне обеспечена! Амьен был взят американцами 1 апреля. До бельгийской границы оставалось пятьдесят километров. Успешное наступление, это снабжение, и значит, порты — одного Гавра уже не хватало. Нужны были Гент и Антверпен — чтобы успеть в Германию до того, как русские снова придут в движение, от Одера на запад. В Объединенном штабе союзников на этот раз не было иллюзий в несокрушимости германского Одерского рубежа, в отличие от Вислы и Днепра. Спор был лишь на тему — после русские остановятся на Эльбе, или сразу на Рейне?

А этого допустить было никак нельзя — чтобы у Сталина не сложилось преувеличенное мнение, кто внес наибольший вклад в победу в этой войне.

Лондон

27 марта 1944 года.

Старая добрая Англия праздновала победу.