Московская Швейцария

В научной сфере ситуация приблизительно в это же время тоже обстояла не лучшим образом. До 1833 года в Швейцарии существовал только Базельский университет, основанный в 1460 году. После Реформации в Цюрихе, Берне и Шаффхаузене появились так называемые высшие школы и аналогичные им академии в Женеве и Лозанне. Они ни в коей мере не соответствовали высшим учебным заведениям в современном понимании, еще меньше общего они имели с научными академиями, существовавшими в Берлине, Париже и Санкт-Петербурге. Высшие школы и академии служили, в первую очередь, обучению теологов. Набор предлагаемых дисциплин ограничивался в течение длительного времени теологией и вспомогательными науками. В течение XVIII века эти учреждения постепенно открыли двери общественным и естественным наукам.

Получить профессорскую должность помимо теологов могли очень немногие ученые. Возможности научной деятельности ограничивались как минимум двумя факторами. Соответственно социальному престижу работа профессоров, во-первых, низко оплачивалась. Теолог зарабатывал в Женеве в два раза больше, чем естественник. В Базеле все жаловались на отсутствие мотивации у профессоров, которые, чтобы выжить, вынуждены были давать частные уроки или сдавать комнаты жильцам и этим хоть как-то дополнять свой скудный профессорский заработок. В связи с этим на занятия любимой наукой у них оставалось не так много свободного времени. В богатых городах, конечно, нередко встречались представители уважаемых семейств, которые жили на полученное наследство и поэтому могли себе позволить частным образом заниматься наукой. Основная часть исследований также проводилась приватным образом, так как лучшие лаборатории находились в домах нескольких состоятельных ученых-новаторов.

Во-вторых, эти немногие низкооплачиваемые профессорские должности зачастую «бронировались» для местных жителей, как пишет в своей книге «Швейцарские ученые в Санкт-Петербургской академии наук. XVIII век» Рудольф Мументалер¹⁷. В XVIII веке в Базеле профессорами могли быть избраны только граждане Базеля, в Женеве должность профессора могли получить только представители нескольких местных знатных семейств (патрициев), аналогичным образом обстояло дело и в Лозанне. Шансы базельца поступить на место профессора в университете родного города после введения системы жеребьевки превратились в лотерею. Из поступивших заявлений выбирались три. Жребий решал, кто из этих троих займет должность профессора. При еще не развитом разделении наук ученые с энциклопедическим образованием часто соглашались возглавить кафедру, не соответствовавшую их специализации.

В своей книге Рудольф Мументалер приводит интересную таблицу, с помощью которой систематизирует причины, побуждавшие швейцарцев к переезду или, наоборот, отказу от него.

«За» и «против» эмиграции из Швейцарии

Эмиграция – «нет»

Эмиграция – «да»

Швейцария

факторы, удерживающие на родине

семья;

надежная работа;

любовь к родине;

здоровье

факторы, побуждающие к эмиграции

отсутствие должности;

личные проблемы;

отсутствие перспектив;

отсутствие социального престижа

Россия

факторы, побуждающие к отказу

языковые проблемы;

неуверенность;

тяготы путешествия, климат;

риск

факторы привлекательности

карьера;

возможности роста;

приключение, любознательность;

социальный престиж

В принципе, все достаточно понятно, кроме, может быть, социального престижа. Думаю, за разъяснением мы можем обратиться к путеводителю Елены Николаевны, который далеко не всегда содержит только восхитительные описания пейзажей. Елена Водовозова в числе прочего указывает и на те условия жизни в стране, которые она считает в какой-то степени неприемлемыми, даже дикими: «Добросовестно заботясь о благосостоянии своего населения, община стремится, чтобы все ее члены не испытывали особенной нужды, а потому страшно тяготится бедняками. Каждая община обязана содержать стариков, потерявших способность работать, больных, сирот, одним словом, всех несчастных своей общины. Чтобы тратить поменьше денег на их содержание, община отдает своих несчастных или, точнее сказать, продает их с публичного торга всем тем, кто согласится взять их на свое содержание за наименьшую плату. Люди, получившие право за небольшое вознаграждение распоряжаться одним или несколькими бедняками, стараются выжимать из этих несчастных всю выгоду, какую только возможно. В конце концов оказывается, что бедняки, презираемые общиною, становятся настоящими рабами своих новых хозяев, которые кормят и содержат их крайне скаредно и заваливают их непосильной работой»¹⁸. Она также рассказывает и о том, что в стране проживали и люди, не принадлежавшие в силу различных причин, ни к одной общине. Таких людей называли гейматлозовами, и порой единственным шансом хоть как-то зацепиться в этой жизни для них был побег за пределы родины.

Миграционный режим