Московские были

Я вначале даже не совсем поняла свое несчастье. Вроде я вот, прежняя, ничего во мне не изменилась. Рассказала все Юрию, ничего не скрывая, он с пониманием отнесся к моим проблемам. Я чуть воспрянула. Но это длилось недолго. Через полторы недели мне сообщили, что Юрия видели с другой девушкой. А еще через два дня он, смущаясь, сказал мне, что встретил другую женщину и, кажется, влюблен в нее.

Промолчала и резко ушла, не сказав ему ни слова. Утопила слезы в подушке. Выброшу его из головы. Долго не встречалась после этого ни с кем, не хотела видеть даже Нину, но жизнь берет свое. Снова начала проводить время с Ниной, это отвлекало меня от тяжелых мыслей, даже отчаяния, а она знакомила меня иногда со своими друзьями. Я никому больше не говорила о своей неудачной беременности. Приходилось выдумывать опасные и безопасные дни, иногда заставлять мужчин одевать презервативы. Ко всему привыкаешь.

Степан появился у меня на горизонте как-то случайно. В мае 1977 года Нина затащила меня на одну из дач в Лианозово. Она только что познакомилась с молодым аспирантом, он пригласил на дачу, но попросил привести подругу, так как на даче он не один, еще друг постарше. Нина долго уговаривала:

– Не понравится, никто тебя не заставляет спать с ним. На даче места много. Утром спокойно уедем.

На даче было чудесно: май, цветущая сирень, костер в десяти шагах от дачного домика. В подвале ящик сухого вина. А вначале шампанское за здоровье дам. Хозяин, вернее съемщик, дачи – Степан Желтов – готовит на костре шашлычок. Вроде и внимание не очень обращает. По крайней мере, не пристает с глупыми шуточками. И, вообще, атмосфера спокойная. Мы сидели у костра пару часов. Тезка Степана – аспирант Машиностроительного института – непрерывно рассказывает анекдоты. Я сразу вспомнила примету, которую мне рассказывала тетя Дуся, младшая сестра отца:

– Если сидишь между двумя тезками – загадай скорее желание, пока никто не заметил, – сбудется.

Только мгновение думала, что загадать. Конечно, окончить университет, найти литературную работу. К сожалению, приметы сбываются не сразу.

Младший Степан немного, чуть-чуть, заикается, и анекдоты от этого кажутся еще смешнее. Нина прижалась к нему, готовая смеяться после каждой его фразы. А Желтов в основном молчит, предлагая нам время от времени еще и еще готовые шампуры. С красным сухим вином мясо идет великолепно. На тарелке выложена зелень. Меня удивила фиолетовая, «армянская» как ее назвал Желтов, травка. Непривычен был и запах кинзы. Чувствовалось, что Желтов разбирается в приготовлении вкусной еды. А вся обстановка дачи: этот запах сирени, всполохи огоньков в костре, темные силуэты деревьев на заднем плане и тишина, тишина вокруг, нарушаемая только стрекотом сверчков, навевала умиротворение. Казалось, что вот так сидеть, смотреть на огоньки костра, слушать чуть заикающегося Степана, можно до бесконечности. Потом Нина утащила своего приятеля в дом. Желтов аккуратно затушил костер:

– Пора в дом, сыровато становится.

Вокруг сразу стало как будто еще темнее; поежилась, а до этого не замечала ни сырости, ни прохлады. Подошли к дому. Я уже достаточно выпила, забралась на скамейку, а потом на стол, стоящий почти рядом с входной дверью:

– Я не буду с тобой спать, ни с кем не сплю после первой встречи.

– Кто тебя заставляет? Иди же, я тебя не трону.

Он большой, сильный, взял чуть выше колен, снял со стола, отнес в комнату:

– Устраивайся, я сейчас приду. Не трону я тебя, но третьей кровати у нас нет.

Не верю, все вы, мужики, – козлы.

Разделась, легла в холодную кровать. Вся напряжена, готова к отпору. А он действительно – лег рядом и отвернулся. Было даже немного досадно, что не обращает внимания и не нужно обороняться. А потом наступило утро, я проснулась в хорошем настроении, посмотрела на аккуратно постриженный чуть тронутый сединой затылок лежащего рядом мужчины.

Обидно, что же я такая некрасивая, неинтересная ему, что он спокойно спит? А может быть он импотент?

Он как почувствовал, что я проснулась, повернулся ко мне, а я сделала вид, что только просыпаюсь, потянулась, не раскрывая глаз.

Надо же, какой спокойный, самоуверенный.

Сходил на кухню, слышно стало, как шумит кран, наверное, зубы чистил, и снова лег ко мне:

– Привет, сегодня уже вторая встреча.

Я открыла глаза, посмотрела на него и ничего не ответила. Но ему и не нужен был ответ.

Минут через пятнадцать в комнату зашла Нина, оглядела нас:

– Степа, ты тут не обижаешь мою подругу?

Но увидела мое раскрасневшееся лицо и ушла успокоенная.

Больше я на этой даче не была: тезки снимали ее только на одно лето. Мне Лианозово не нравится. Конечно, на даче было хорошо, но я предпочитаю леса между платформой «55 километр» и музеем-усадьбой «Абрамцево».