Московские против питерских. Ленинградское дело Сталина

Советские и партийные чиновники могли попасть под суд по коррупционным обвинениям только в случаях, когда их действия становились широко известны, или они становились жертвой очередной политической кампании. Так, в изученных архивных материалах за 1945–1948 гг. автору удалось выявить лишь один случай привлечения к уголовной ответственности представителя советской номенклатуры. Председатель райисполкома Райволовского района Слободкин наладил „бизнес“ по продаже домов, оставшихся от выселенных с этой территории финнов и предназначенных для заселения переселенцев на Карельский перешеек. За определенные комиссионные он составлял акт о том, что дом полностью разрушен. После чего дом разбирался, покупался будущим домовладельцем как дрова и вывозился к месту жительства, где вновь собирался. Только с февраля по август 1946 г. Слободкин провернул более 50 подобных махинаций. Правоохранительные органы неоднократно сообщали руководству области о незаконных действиях Слободкина, однако реакция обкома и облисполкома ограничилась проведением с проштрафившимся подчиненным воспитательной беседы. Лишь только после того, как в „Ленинградской правде“ 18 октября 1946 г. появилась заметка „Хищник и его покровители“ о значительных злоупотреблениях в Райволовском районе, областные власти пошли на более решительные меры. Слободкин и его „правая рука“, секретарь райисполкома Гричунко, лишились должностей, и материал на них был передан в прокуратуру. Секретарь райкома, который также был причастен к махинациям, отделался взысканием по партийной линии.

Гораздо более массовый характер привлечения номенклатурных работников к ответственности по обвинению в должностных нарушениях Ленинграда и области приобрели в 1949–1950 гг. после начала знаменитого „ленинградского дела“. Так, решением только одного из бюро горкома ВКП(б) в августе 1949 г. „за злоупотребление служебным положением“ были сняты с работы и исключены из партии 15 руководящих работников Ленгорисполкома. По обвинению в разбазаривании государственных средств и самоснабжении были осуждены практически все секретари райкомов и председатели райисполкомов Ленинграда…» (Говоров И. В. Коррупция в условиях послевоенного сталинизма (на материалах Ленинграда и Ленинградской области. Новейшая история России / Modern history of Russia. 2011. № 1 http://history.spbu. ru/userfiles/Govorov_01.pdf)

Теперь «Ленинградское дело» получило окончательное, «расстрельное», оформление — подтасовка на голосовании, коррупция, присвоение себе больших прав в потреблении, самоуправство в решении общесоюзных экономических проблем, попытка расколоть государство по национальному признаку. И, конечно, не будем забывать крайне напряженную международную обстановку и ведущиеся против СССР тайные спецоперации.

Лев Вознесенский тоже упоминает, что следствие «стало компрометировать арестованных на личном уровне, придавать бытовым фактам политическое значение, приравнивать соображения и высказывания к поступкам, приписывать обычным деловым решениям противозаконный характер, антипартийную, антигосударственную направленность».

По окончанию следствия с Лубянки в Кремль было направлено следующее письмо:

«СОВ. СЕКРЕТНО

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ ВКП(б)

товарищу СТАЛИНУ И. В.

При этом представляем обвинительное заключение по делу КУЗНЕЦОВА, ПОПКОВА, ВОЗНЕСЕНСКОГО, КАПУСТИНА, ЛАЗУТИНА, РОДИОНОВА, ТУРКО, ЗАКРЖЕВСКОЙ и МИХЕЕВА, всего в количестве девяти человек. Считаем необходимым осудить всех их Военной Коллегией Верховного Суда Союза ССР, причем основных обвиняемых КУЗНЕЦОВА, ПОПКОВА, ВОЗНЕСЕНСКОГО, КАПУСТИНА, ЛАЗУТИНА и РОДИОНОВА, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 12 января 1950 года, к смертной казни — расстрелу, без права помилования, с немедленным приведением приговора суда в исполнение. ТУРКО — к 15 годам тюрьмы, ЗАКРЖЕВСКУЮ и МИХЕЕВА — к 10 годам тюремного заключения каждого. Состав суда определить: председательствующий — заместитель председателя Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР генерал-майор юстиции МАТУЛЕВИЧ О.И., члены суда — генерал-майор юстиции ЗАРЯНОВ И.М. и генерал-майор юстиции ДЕТИСТОВ И. В. Дело заслушать в Ленинграде без участия сторон (прокурора и адвокатов) в закрытом заседании, без опубликования в печати, но в присутствии 100–150 чел. из числа партийного актива ленинградской организации. Слушание дела, с учетом необходимости тщательной подготовки судебного разбирательства, можно было бы, по нашему мнению, начать 25 сентября 1950 года. Просим Ваших указаний.

АБАКУМОВ, ВАВИЛОВ

„___“ сентября 1950 г.».