Московский инквизитор

— Дайте-ка я посмотрю, что у вас здесь, — попросил он, подтягивая к себе диски и карты памяти.

— Только смотри, не перепутай, — предупредил Гуров.

Степан начал смотреть и вдруг спросил:

— Лев Иванович, это вы их в таком порядке сами разложили?

Лев кивнул.

— Напрасно! — сказал Савельев.

— Это еще почему? — возмутился Гуров, не привыкший, чтобы кто-то критиковал его работу.

— Потому что Иванов или Шеловской, как уж вам удобнее, разложил все именно в том порядке, в каком надо было слушать, — объяснил Степан. — Вот это, — он потряс двумя дисками, — явно куплет из другой песни.

— Почему ты так решил? — удивился Лев.

— Потому что даты указаны разные, а место — одно. И это не чей-то кабинет, не загородный дом, не навороченный ресторан, не элитный клуб и все в этом духе, а обычное кафе, причем весьма средненькое! Потому-то наверняка и лежали эти диски отдельно, а вы, когда все по датам рассортировывали, их с другими перемешали. Давайте я отберу все, что с этим кафе связано, и послушаю отдельно, а вы пока остальным занимайтесь.

— А ноутбук где возьмешь? — спросил Гуров, злясь на себя за то, что не заметил это сам — видимо, стареет.

— А в Греции все есть, — усмехнулся парень и принес из прихожей, где оставил свои вещи, ноутбук. — Я, чтобы вам не мешать, через наушники слушать буду, — предложил он.

Он отобрал все нужные ему диски из общей массы, устроился в кресле, положил ноги на стул, закрыл глаза и стал слушать. Гуров, глядя на него, только головой покачал — ну, просто ковбой с Дикого Запада. Вот так они и сидели, и спохватился Степан только во втором часу ночи:

— Все! Отбой! — решительно заявил. — Спят усталые игрушки!

— Брось, Степа! Я все равно не усну после того, что наслушался, — мрачно сказал Гуров.

— А на этот случай у нас есть волшебная пилюля, — обращаясь к нему, как к маленькому, сказал Степан. — Сейчас вы ее примете и будете спать сном младенца! — А потом уже серьезно добавил: — Думаю, вы не хотите повторения того, что с вами недавно случилось, так вот и не рискуйте. Лично на вашем месте поберег бы себя.

Льву ничего не оставалось, как выпить таблетку, но потом он, пока Степан раскладывал кресло-кровать, попросил:

— Ты пока расскажи, у тебя-то что за записи были?

— Встреча Егорова и Иванова. Николай, чтобы похвалиться, потащил Георгия смотреть его городскую квартиру, а Иванов только посмеялся и сказал, что Колька оказался обыкновенным жуликом и по мелочи тырит, что плохо лежит, а вот организовать настоящий бизнес не в силах — ума не хватает. Короче, именно он предложил схему с двумя подставными фирмами. Кто-то из руководителей прогнулся перед Егоровым, но кто-то начал взбрыкивать. Потом Егоров, вернувшись с похорон сына, рассказал Иванову о встрече с Воробьевым, и тот сообразил, как можно использовать вора-домушника для запугивания строптивых.

— Запугивания? — уточнил Лев.

— Вот именно! О смертях Иванов узнавал постфактум! А уж где он в то время был, неизвестно. Первый раз он поверил, что с газом произошла просто накладка. После второго, когда Власенко упал и разбил себе голову о раковину, попросил действовать более аккуратно. Но вот после того, как Яковлев выпил смертельную дозу снотворного, хотя это должна была быть смесь рвотного и слабительного, он ни в какие объяснения не поверил и, просто набив морду и Егорову, и Воробьеву, приказал остановиться, объяснив, что люди уже все поняли и больше никто возражать не будет.

— Но Егоров и Воробьев уже вошли во вкус и остановиться не пожелали, — продолжил Гуров.

— Точно! Почему Егоров так злобствовал, не знаю…

— А почему он толкнул Рожкова с чердака? — спросил Лев. — Это же его натура: если можно сделать человеку гадость и при этом остаться безнаказанным, он такого случая не упустит.

— Ну а для Воробьева, этого карлика с кучей комплексов, власть над жизнью людей — слаще меда, — продолжал Степан. — Но вот в случае с Сидоровым он практически облажался. Сидоров был намного сильнее его физически и вполне мог его задержать, парню просто не повезло, что он не удержался и упал с балкона.

— А может быть, это Воробьев все-таки сумел как-то его спихнуть — теперь уже не узнаем, — предположил Гуров.

— Между прочим, Иванов предлагал после этого оставить Воробьева на пособии и сказать, что работы больше не будет, и Егоров на это охотно согласился. А сам, пользуясь тем, что Иванова почему-то близко не было, отравил подельника. Как Иванов об этом узнал? Остается только гадать…

— Пусть цыганки гадают, а я тебе и так скажу, — уверенно произнес Лев. — У Иванова были обширные связи среди уголовников. А с кем мог общаться рецидивист Воробьев? Только с подобными себе, так что у Иванова наверняка был свой человек в его окружении и, узнав о причине смерти Воробьева, ему не нужно было гадать, откуда вдруг взялась банка маринованных грибов.

— Так вот почему, узнав об этом, Иванов на Егорова в голос орал, что тот превратился в патологического садиста, а Егоров ему на это ответил, что раз они получают доходы поровну, то и ответственность у них равная.

— И что ему на это ответил Иванов? — с интересом спросил Лев.