Московский процесс (Часть 1)

Речь шла о публикации письма некоего Липавского, всего лишь обычных «разоблачений» обычного стукача КГБ, человека вполне ничтожного и никому не известного. Таких «разоблачений» со стороны людей, расколовшихся под следствием или как-нибудь иначе сломленных, были уже десятки, но впечатления, как правило, не производили. Только идиот не понимал, что режим в состоянии выдавить из человека и не такие еще «сведения». Уж коли Бухарин мог «признаться» во вредительстве, чего было ждать от какого-то Липавского? Но кампания в защиту прав человека в СССР стала уже тяготить Запад, принуждая его менять всю свою долгосрочную политику, все приоритеты. Сопротивление со стороны западной элиты таким радикальным изменениям было огромно. Отсюда — внезапный эффект дезинформации, в сущности очень примитивной, касавшейся еще и не арестованного Щаранского.

Согласно поступившим данным, проведенное мероприятие вызвало серьезную реакцию в США и других западных странах. В сообщениях американских газет, радио и телевидения сквозит озабоченность общественного мнения взятым администрацией КАРТЕРА курсом на поддержку «диссидентов» и открытым вмешательством во внутренние дела СССР и других социалистических стран. Характерно, что в комментариях американских средств массовой информации не приводится серьезных доводов в защиту этого курса.

Опубликованные в «Известиях» материалы вызвали растерянность среди аккредитованных в СССР американских дипломатов и корреспондентов и оказали сдерживающее влияние на их контакты с «диссидентами». В соответствии с поступившими из Вашингтона инструкциями они отказываются от каких-либо комментариев и прибегают к голословному отрицанию изложенных в открытом письме и статье фактов.

Вместе с тем сотрудники посольства США в своем окружении высказывают опасения, что советская сторона может потребовать выдворения из СССР скомпрометированного связью с ЦРУ американского дипломата ПРЕСЕЛА, организовать пресс-конференцию с автором открытого письма и опубликовать в других газетах новые разоблачительные материалы. Произошло определенное замешательство и в среде просионистски настроенных лиц и «диссидентов», поддерживающих активные контакты с американскими представителями в СССР.

И далее, окрыленный неожиданным успехом довольно заурядной дезинформации, Андропов рекомендует (а политбюро одобряет) план расширения своей кампании:

Комитет госбезопасности полагает целесообразным после визита в нашу страну госсекретаря США ВЭНСА осуществить следующие мероприятия по дальнейшей дискредитации роли спецслужб США в антисоветской кампании:

— организовать интервью с автором открытого письма ЛИПАВСКИМ С. Л. американского или другого западного корреспондента с участием советского журналиста для последующего опубликования этого интервью в газете «Известия» и в зарубежной прессе;

— через возможности ТАСС, АПН и Гостелерадио использовать в сообщениях и передачах на заграницу подготовленные Комитетом госбезопасности статьи, показывающие на фактических данных (…) что случай с ЛИПАВСКИМ не является единичным в использовании спецслужбами США «диссидентов» в разведывательно-подрывной деятельности против СССР;

— организовать через возможности Комитета госбезопасности направление в Вашингтон и в посольство США в Москве писем от отдельных советских граждан и коллективов с протестами против вмешательства США во внутренние дела СССР;

— чтобы не вызвать ответных мер американских властей в отношении сотрудников советских представительств в США, ограничиться компрометацией первого секретаря посольства США ПРЕСЕЛА и корреспондента ОСНОСА, не прибегая к мерам их официального выдворения из СССР.