Москва криминальная

Тогда он занялся укреплением своего собственного юридического статуса. Внес изменения в устав музея, теперь разрешающий проводить директору коммерческие сделки, в том числе и валютные. Правда, он тоже зарегистрирован с нарушениями. Карманов, наверное не без помощи денег, получил свидетельство Московской регистрационной палаты № 066288 от 27 июля 1997 года за подписью представителя палаты Е. Лебедева. Причем сделано это без разрешения Министерства культуры открыть музей. Удалось Карманову найти и помещение — библиотеку № 118, где ныне у него разместилась экспозиция.

Как объяснили мне сотрудники 9-го отдела МУРа, пока за недоказанностью своей новой деятельности Карманов на свободе Однако под пристальным наблюдением сыщиков. И они грозятся, что если у них будет хотя бы малейший шанс, то муровцы его обязательно посадят на казенное обеспечение.

Казалось бы, в этом деле можно поставить точку. Но, увы, 16 июня 1997 года вдове Маршала Советского Союза Николая Огаркова Раисе Георгиевне принесли письмо с просьбой передать личные вещи и награды мужа для экспозиции в… Музей военной истории. Внизу письма стояла подпись Карманова. Увы, «крестовый поход» за наградами продолжается…

Глава 4

МОГИЛА НА ЗАКАЗ

Мне позвонили в воскресенье около семи часов утра.

— Сегодня ночью умер Паша, — сообщила мне телефонная трубка голосом моего школьного друга Ильи. — Послезавтра похороны. Тебя тоже решили включить в состав похоронной комиссии. Как-никак столько лет знакомы.

Я повесил трубку и откинулся вновь на подушку. Звонок был для меня полной неожиданностью. Паша сразу же после окончания десятого класса удачно поступил в какой-то столичный институт, а после его окончания трудился где-то на фирме. Потом во время очередной встречи одноклассников мне по секрету сказали, что Паша стал настоящим бандитом и уже давно забыл словосочетание «задержка зарплаты». Ему платили много и вовремя.

ТОРГОВЛЯ СМЕРТЬЮ

Его «коллега по работе» Володя подъехал к моему дому на шестисотом «мерседесе» и несколько раз мелодично прогудел под окнами. Автомобиль с обшарпанным внутренним убранством, видимо, использовался исключительно в служебных целях.

Водитель, высокий, крепко сбитый немолодой мужик с бычьей шеей, даже не поздоровавшись, кивнул мне на свободное место возле водителя.

— А где будут похороны? — робко поинтересовался я у неразговорчивого водителя.

— Где договоримся, — коротко ответил Володя, и «мерс» тронулся с места.

Оказалось, что похоронить еще большая проблема, чем получить квартиру в центре Москвы с видом на Красную площадь. Для этого необходимо иметь массу бумаг, подтверждающих его земной путь и гласящих, что до самой смерти покойник проживал в Москве.

— А тело-то дома? — где-то после получасового молчания вновь спросил я. — Надо у вдовы взять документы. Без них с нами даже никто разговаривать не захочет.

— Тело будем выкупать у судмедэкспертов, — внезапно сообщил водитель. — А что касается документов, — он улыбнулся и открыл «дипломат», показывая пачки с долларами США, — то этот язык понимают все. Тем более в наше неспокойное время.

Не знаю, с кем и на какую сумму договаривался мой сопровождающий в морге, но им был получен документ, подтверждающий, что «смерть наступила в результате разрыва сердечной мышцы», а вовсе не от трех пулевых ранений в голову.

— Ну так вы же преступников этим покрываете! — вновь не удержался я, прочитав это заключение.

— Зачем кричишь? Его убийц мы уже разыскали. Завтра они тоже здесь будут лежать в морозильнике, — улыбнулся Володя. — А Паше уже ничем помочь нельзя. Мы же не варвары его тело здесь несколько месяцев держать, пока сыщики не сумеют ответить на все заинтересовавшие их вопросы.

— И какова цена всем этим документам? — вновь попытался задать вопрос я.

— Деньги, — коротко ответил он. — Правда, в долларовом эквиваленте.

Выбрать место захоронения оказалось делом вовсе не легким. Нам предлагали на выбор несколько московских кладбищ, в том числе элитные. Востря-ковское и Троекуровское. Считается, что на Востря-ковском хоронят только в родственные могилы. Но нас могут принять… в качестве исключения.

Для этого надо договариваться не здесь, а в похоронном бюро.

Едем на Юго-Западную. В холле подходим к пожилой женщине в черном.

— Бабуль, нам друга надо похоронить…

— А свидетельство есть? Он в каком морге? — переспрашивает она.