Мост через реку Сан. Холокост: пропущенная страница

Александра Мандель в своих заметках клянет «семьи членов юденрата – этого клана, застрахованного от катастрофы, которая вот-вот обрушится на нас». На самом деле ни от чего они не были застрахованы. Дулдига и его заместителя расстреляли на следующий день после описываемых событий. Эта судьба ждала практически всех глав юденратов. А те, кому удалось выжить, попали под советский военный трибунал. Рука не поднимается назвать их коллаборационистами, ведь они шли на вынужденное сотрудничество с нацистами, руководствуясь желанием сохранить жизнь хотя бы части общины (и в том числе себе и своим близким). В переговорах (если их можно так назвать) с нацистами они доказывали «полезность» труда узников, в результате чего иногда удавалось сократить число отобранных для уничтожения.

Скажем, глава юденрата Виленского гетто Якоб Генс, тоже не избежавший смерти от рук нацистов, мотивировал свое участие в составлении списков на депортацию и помощь карателям со стороны «еврейской полиции» тем, что иначе число жертв было бы гораздо большим.

Адольф Гершман, возглавлявший юденрат в Жмеринке (как и Дулдиг, адвокат, владевший несколькими языками), сумел превратить гетто в источник незаменимой для вермахта рабочей силы. Но в воспоминаниях выживших узников остался образ немецкого пособника, расхаживавшего по гетто с тяжелой палкой в руке. «Он ударил меня по голове своим резиновым шлангом, – давал показания в советском военном трибунале 18 декабря 1944 года один из свидетелей по его делу, Герш Гельман. – Кончик шланга соскользнул и попал мне в левый глаз, после чего я его потерял». Представьте, избранная Гершманом стратегия выживания сработала. В Жмеринке, после освобождения советскими войсками, выжило три тысячи евреев. Возможно, это отчасти объяснялось тем, что Жмеринка входила в состав переданной немцами в румынское Губернаторство Транснистрия. В других частях оккупированной Украины погибли практически все, за малым исключением. Гершман, как «пособник», был приговорен советским военным трибуналом к расстрелу.

Благодаря Баттелю, около 3,5 тысячи работавших на вермахт евреев остались живы. Сколько из них пережили Катастрофу, не известно. В 2008 году режиссер Джон Рейли, собираясь снимать художественный фильм, посвященный Баттелю, обнаружил свидетельства трех выживших благодаря ему (двое из них были тогда детьми).

Сразу после «акции» Баттель позвонил армейскому начальству в Краков и пожаловался на нехватку рабочих в результате «переселения». Ему пошли навстречу, сказав, что все скрывшиеся «еврейские помощники» вермахта, кто не имеет удостоверения с печатью гестапо, могут явиться за ней в бюро по трудоустройству. В тот же день он присутствовал там, чтобы удостовериться в получении ими необходимого штампа.

…Их списка нигде нет, в отличие от знаменитого «списка Шиндлера», включавшего около 1200 еврейских заключенных – сотрудников его фабрики. Тот мотивировал свою борьбу за них тем же самым, что и Баттель: они, мол, вписываются в концепцию «полезного еврея», помогающего вермахту. Чтобы те или иные евреи не были отбракованы как «ненужные», старикам занижался возраст, подросткам – наоборот, прибавлялся. Примерно тем же занимался Баттель, выторговав у гестапо исключение из «акции» рабочих от 16 до 35 лет и добавляя к ним некоторых из тех, кто превышал этот предел. В их числе был Ян Цитрин – впоследствии житель Монреаля Джон Баран, чью историю я вычитал в «Блоге еврейского Перемышля».

«В сентябре 1939 года меня призвали в армию, а в начале октября, после поражения Польши, я приехал в Перемышль, где оставался и после оккупации города. <…> В сентябре 1943 года, после ликвидации гетто, я с поддельными документами покинул Перемышль и отправился в Соколики, где в течение месяца жил в крошечной комнатке на чердаке у Яна Масловского. Поскольку на чердаке было очень холодно, мне пришлось отправиться в Тарнов, где с поддельными документами спрятался в свинарнике некоего Горского».

Помимо своего рассказа о пережитом, его автор разместил в блоге «аффидевит» Майкла Кампеля, жителя Нью-Йорка, заявившего под присягой, что, будучи узником гетто в Перемышле, видел г-на Барана, ранее Цитрина, и его нынешнюю жену Мари Роуз Клигер в 1942 году, а затем, уже после своего побега из гетто, встретил его в сентябре 1943 года в Тарнове. Сам Кампель вскоре после этой встречи был пойман немцами и отправлен в концлагерь Плашов под Краковом, где пробыл до 1944 года.