Мострал: место действия Соренар (СИ)

Пока его не было я тратила все время на доработку наших взимодействий, как внутри Ордена, так и с внешним миром. Невозможность приглашать интересующих нас существ на безопасную территорию обители ставит нас в несколько неловкое положение. Например, на прошлой неделе со мной связался король Иреоса — просил разрешения провести желающих через мои ворота и тех, кто пройдет — отдать в учение.

Естественно, больше всего хранителей было в Соренаре, относительно немногие покидали страну. И, конечно, не все ветви учения были так же однозначны в вопросах выживания учеников, как моя или Иерентака. Ну то есть как… гипотетически из каждой тройки должен выжить один, но многие мастера допускали, что ученик всю жизнь будет при нем как помощник или в еще какой-то роли, оставаясь на бесправных ступенях. То есть мастер делал некое одолжение ученику, сохраняя его жизнь.

Просьба же Шимпа натолкнула меня на мысль о том, что учение давно пора пересмотреть. Мы, конечно, не говорим о штамповке хранителей, но выпускать в мир раз в десять лет по, скажем, двадцать хранителей, взращенных и воспитанных вместе, может стать лучшим решением для традиции.

Шимп плодовитый правитель — детей у него четверо, если один сумеет попасть в обитель — будет прекрасно.

Но и тут есть вопросы: только ли на осколки Ареады реагируют ворота, например. И не покарает ли меня магия или Ареада за такое своеволие. Ведь есть механизм отбора в ученики, он работал огромный промежуток времени и вообще не факт, что в него надо вмешиваться. Или вот еще: если даже все в порядке и я могу изменить веками работавшее, как быть с тем, что далеко не все потенциальные хранители сумеют пройти в обитель? Обучать два «потока» — элитные или обычные?

В общем, вот уже месяц, как меня можно было найти или в библиотеке, или ползающей по карте, или спящей на софе в одной из этих комнат.

Баджер плотно поселился в области конюшен и скотного двора, ревностно охраняя свою еду. Поскольку с территории Ордена я выходила последний раз для того, чтобы посетить празднества по случаю моей помолвки, никто его особо не гонял.

Иннет вместе с двором готовилась к моей коронации. Сперва мне показалось странным: сначала корона, потом замужество, но Иерентак уверенно пояснил, что это как раз логично для наших реалий, ведь наследники королевской крови могут иметь потомство только с теми, кого примут артефакты — королевские венцы. То, что магия и так определила меня в пару моему недоэльфу никого не интересовало. Обычай есть обычай.

Ходили слухи, что моя пробивная Иннет потомок целой династии ведьм, так она застращала двор. Я только посмеивалась, чувствуя себя немного отмщенной, ведь прием Иреосского короля с его свитой и толпой «добровольцев» готовил Иерентак. В отличии от экономки мастер традиции не был в восторге от очередной сложной задачи, поэтому заставлял страдать меня, отвлекая от важного и интересного.

В очередной раз я сбежала от внимания членов Ордена к богине. В последнее время тут я — редкий гость.

— Обрати на меня взор. — Попросила я и меня тут же придавило мощью этой души. — Ого. Магия, нам нужно поговорить. — Чуть выдохнув и привыкнув попросила я, ни на что особо не надеясь.

Недавно вычитала в дневнике одного очень старого мастера, что магия запретила богам общаться со смертными, а не наоборот, так что иногда, когда смертные просили, их души допускались в чертог.

— Ко мне уже седьмой век никого не пускают, тупица. — Сварливо проговорила Ареада глядя в гладь какой-то субстанции.

— Тогда поздравляю, — хмыкнула я, сложив руки на груди.

Душа резко обернулась и уставилась на меня. Роскошное, даже помпезное, убранство комнаты, где я оказалась, ставило в тупик. Серый шелк с розовыми элементами мерцал практически везде, негусто разбавленный фатином или парчой. Везде подушки, мягкие софы, ковер с очень длинным ворсом и никаких окон — стены задрапированы тканью целиком, без провалов. Как будто комната кукольного домика. И тем неуместнее выглядел артефакт, в который смотрела душа, недовольно кривясь, когда я пришла.

Как и большинство душ, Ареада предпочла поддерживать свой прижизненный облик. И тут меня ждало первое открытие: при жизни она была зооморфом. Лисой. Обрывок души в виде лисы дремал на кушетке рядом.

— Ты — зооморф? — Не удержала вопрос я.

— Я — душа. Ты ж сама так говоришь. — Фыркнула она.

— И почему к тебе не вернулась твоя часть? — Переспросила я, удивленная нелюбезным приемом.

Ответом это не удостоили.

— Зачем ты так ко мне рвалась? — Когда пауза неприлично затянулась уточнила богиня.

— Хотела информированного согласия. — Снова хмыкнула. — Собираюсь перепахать твою традицию вдоль и поперек, начиная с учения.

— Делай что хочешь. — Безразлично пожала плечами она.

— Ты ведь создала традицию, чтобы спастись, так? — Все-таки спросила ее, не справившись с любопытством. — Все сменились, кроме тебя. Ты не можешь ни вспомнить, ни уйти.

Столько лет я искала доказательства своей теории, а тут вот она — живая и настоящая, еще б рада была меня видеть.

— Какое тебе дело? — Насупилась она.