Константин Аристархович Большаков

Мозаика

Стихи и проза:

Скрипач. – Челн. – Весна. – Обряд. –

Белый круг. – Счастье. – Мираж. –

Ночь. – Миниатюры. –

Странная песня. –

1904–1910.

Москва.

1911.

Обложка и заставки работы Д. Моора.

Посвящаю эту книгу

Николаю Андреевичу Рославцу

Мне говорила сказки скрипка,Чеканя re, и sol, и mi,А где-то громко хохоталиИ гулко хлопали дверьми.И солнце горько перевилоМечтаний тонких лепестки.Я опустил на окнах шторы

И двери запер на крючки.Чтобы вплетаясь в краски-звуки.Чуть проникали в келью дум.Как призрак мягкий и неясный,И свет дневной, и дальний шум.

Скрипач

(Фантазия).

1.

Была осень. Молодой скрипач ехал в вагоне. Мглисто-желтый сумрак вечера душил вагон в своих объятиях, и пассажиры задыхались в них. Лица их были бледны, как последняя улыбка умирающего лета.

И скрипач думал о своей скрипке.

На первой станции, когда сгущались серые объятия вечера, в вагон вошла девушка с ласково-светлыми волосами и села против скрипача: ей хотелось любить его.

А он думал о своей скрипке.

На следующей станции, когда почти все пассажиры были обессилены мглистыми объятиями сгустившегося вечера, в вагон вошла вторая девушка. Волосы ее напомнили цветом железный мрак приближающейся ночи, и пламень любви в ее глазах обжигал своею яркостью. Севши рядом со скрипачом, она ярко посмотрела на него.

Но он думал о своей скрипке.

На предпоследней станции, когда все пассажиры, кроме скрипача, раздавленные черными объятиями уходящего вечера, спали на узких диванах, в вагон вошла третья девушка с змеино-зелеными волосами и желто-блестящими глазами. Не найдя в вагоне места, она села на колени скрипача.

А он думал о своей скрипке.

Эта девушка, мерцая любовью змеиной страсти, посмотрела на скрипача и обожгла его ярким пламенем любовного безумия. Молнии мысли пронизала его мозг.

Но он все же думал о своей скрипке.

Поезд подошел к последней станции. Скрипач утомленно встал, простился с девушкой и вышел из вагона. Была ночь без звезд и без света. Смутная мгла наполняла мир своей тишиной. Скрипач направился к лесу: в сердце его жила девушка.

И он не думал больше о своей скрипке.

II.

…И он играл… Публика, среди которой была и девушка-змея, жадно слушала его звуки, которые, послушные воле разъяренного смычка, то смеялись, то плакали, вонзая острия свои в сознание слушателей и рождая в них Фимиам восторга. В девушке же кипел наибольший восторг: это были ее звуки.

И он играл только для нее.

Он играл. Фимиам становился гуще и плавал по всей переполненной зале. Слушатели задыхались и болели этим Фимиамом, лица их были пьяны от скрипичных звуков, устремляемых по воле необузданного смычка, послушного девушке, царящей над скрипачом.

И он играл только для нее.

Он играл долго и необузданно. Пот покрывал его лицо, до безумия мудрое от сознания демонически-змеиной божественности и власти. Он царил над слушателями, давя и топя их в пьяном море необузданных звуков своей скрипки, но сам он был послушным рабом девушки-змеи, вливавшей в его инструмент свои звуки.

И он играл только для нее.

Вдруг артист ощутил в себе волнение. Он посмотрел в глубь залы и увидел невидимого для других демона, который, полный огня и звуковых тайн, боролся с девушкой, не замечавшей этого. Скрипач испугался… смычок в ужасе повис в его руке… звуки потухли… Но девушка влила огонь в смычок, артист возвратил себе царственно-гордую смелость, поразил смычком скрипку, и звуки, рождая новые восторги, закипели под смычком.

И он играл только для девушки-змеи.

Но демон продолжал бороться. Он подошел к скрипачу и властно заговорил с ним глазами и духом. Он высказывал артисту свой восторг и звал его за собой, говоря, что, если тот оставит девушку, то он даст ему всемогуще-громкий всемирный успех, золото, власть. Но скрипач, пламенея девушкой, не уступал и пел ее звуки.

И играл только для нее.

Но демон не уступал. Он показал скрипачу даль, которая будет принадлежать ему, если только он последует за ним, оставив девушку. Скрипач посмотрел. Его взор открыл в распростертой дали моря кипящих восторгов и Фимиамов, темнящих своею мощностью теперешние его Фимиамы, Факелы многочисленной женской любви, Красоту Всеобщности… И над всем этим царил он… И он уступил. Девушка померкла для его очей, и он мысленно протянул руку демону, который воспламенил его смычок огнем Всеобщности. И он стал играть по воле демона. Девушка увидела потерю своей власти, поняв звуки демона. Публика кипела восторгами.

И он играл только для демона.

III.