Мозаика

…И он получил обещанное. Демон бил верен своему слову и доставлял ему все, что мог. А мог он многое. Скрипач, сопутствуемый демоном, наполнял земной шар своими звуками, и всюду Фимиам восторженной славы венчал его ореолом величия.

И всюду были слышны звуки его скрипки.

Он давно уже забыл девушку-змею, и никогда чуткий яд воспоминания не вонзался в его восторженно-гордую душу, полную сознания царственной мощности. Он никогда долго не оставался на одном месте, и постоянно демон переносил его для новых восторгов в разные точки земного шара.

И всюду были слышны звуки его скрипки.

Он был славен, как никто, и всю эту славу ему доставил демон, вливший краски Всеобщности в его скрипку, певшую прежде только девушкой. Теперь же скрипач гремел звуками демона Всеобщности, которая извечно царит над Искусством, сливая все в Единстве Гениальности. Скрипач стал Гением.

И поэтому всюду были слышны звуки его скрипки.

Демон, когда звал за собой скрипача, не требовал награды, но решил сам взять ее. Он был кровожаден, но тускл, и в его жилах текла бледная кровь. И он стал пить кровь скрипача. Последний не замечал этого, и демон пил ее, каплю за каплей, а скрипач играл.

И всюду были слышны звуки его скрипки.

Скрипач играл в большом городе. Громадная зала была переполнена слушателями, жаждущими упиться звуками его скрипки. Души и сердца их пели от восторга. Скрипач был бледен, как холод льда, так как демон выпил почти всю его кровь, и ее оставалось лишь несколько капель в жилах артиста, но публика не замечала этого, и хотела только звуков скрипки, певшей в этот вечер, как никогда. Скрипач играл. Он становился все бледнее и бледнее, в жилах его оставалось все меньше крови: демон выпивал ее. Наконец, последняя капля выпита, последний звук скрипки прорыдал прощальным приветом. Бледность залила лицо скрипача, и он, умирая, опустился бессильно на эстраду. Скрипка, простонав при падении, тускло смотрела на него своими струнами. Последний, бескровный вздох выпал из груди артиста; он умер.

И нигде больше не было слышно звуков его скрипки.

Челн

«Ветер, тучкою плененный…»

Ветер, тучкою плененный,Ей шептал любви признанья.По ему сурово тучкаГневным громом отвечала.И зигзаги ярких молнийПронизали всюду небо.Так на страстные признаньяОтмечала ветру тучка.Ветерком к тебе ласкаясь,Я шепчу свои признаньи,Ты ж не тучкой, а былинкойТем признаньям отвечаешь

Ветерочком тихим, нежнымЯ ищу твоих объятий,Ты же робкою былинкойУклоняешься стыдливо.Ах, оставь, друг милый, робость.Верь признаньям пылкой страстиИ склонись, моя былинка,К ветру в нежные объятья.

«Мне очень жаль, что я случайно…»

Мне очень жаль, что я случайноИ лишь недолго видел нас.Мне очень жаль… С печалью тайной

Я вспоминаю встречи час.Кто знает, может быть, участьеЯ в вас к себе бы возбудилИ грезу прежнюю о счастьиВ душе унылой оживил.Но встречи светлой миг промчался.Простившись с вами в час ночнойЯ вновь один, один осталсяС воспоминаньем и мечтой.

Сонет («Стою один в раздумьи…»)

Стою один в раздумьи. Властно мореМеня зовет в неведомую даль.

Смотрю вперед с надеждою во взоре –Встает прибой – мне берега не жаль.Куда ж меня, о волны, на простореПомчите вы? Скажите, не туда-ль,Где счастья нет, где царствует печаль,Иль в светлый край, где неизвестно горе?Ответа нет? не слушая меня,Вы вдаль несетесь, за собой маняСвоим немолчно-плещущим волненьем.И смело я вверяю утлый челнСтихийной власти непонятных волн,Пускаясь в путь с надеждой и сомненьем.

«Кому скажу про скорбь души унылой…»