Можно ли умереть дважды?

В пятницу на предыдущей неделе Стигсон, Олссон и Олешкевич посетили миграционный департамент в Норчёпинге, чтобы наконец встретиться с женщиной-архивариусом, которая, по мнению ее коллег, была тем сотрудником в ведомстве, кто, пожалуй, смог бы чем-то посодействовать их расследованию. В машине на пути туда Стигсон размышлял, как бы ему уже с самого начала придать беседе непринужденную тональность, создать приятную неформальную обстановку, всегда облегчавшую сотрудничество при встрече с людьми из другой властной структуры. Пожалуй, стоило пошутить относительно смысла возвращения из отпуска в пятницу. Однако, увидев ее, он сразу отказался от своих планов, да и ничего особенного рассказать она не смогла.

Прибыв в Швецию, Джейди ходатайствовала о виде на жительство, разрешении на работу и шведском гражданстве, исключительно из-за намерения выйти замуж за шведского гражданина. Естественно, у них имелось множество информации о ней самой и той жизни, какую она вела до тех пор. Не только об этом, кстати, но также о том, каким ей виделось ее будущее, и особенно в той его части, которая имела отношение к Швеции.

И двадцать лет назад миграционному департаменту, следовательно, не составило бы труда ответить на все их вопросы. Пожалуй, даже и на многие другие, сейчас даже не приходившие им в голову. Однако на сегодняшний день ситуация выглядела прямо противоположной. По мере того как Джейди достигала желаемого, данные о ней подчищались, а когда ее объявили умершей, такая судьба, похоже, постигла последние из них. В принципе естественный и необходимый процесс для ведомства, если они не хотели утонуть в собственных бумагах, констатировала архивариус, тараща глаза на посетителей.

Она могла помочь только общими советами и указаниями относительно альтернативных путей, которые позволили бы им двигаться дальше. Порой случалось так, что материалы из миграционного департамента оказывались в Государственном архиве или его отделениях в разных ленах. Возможно, стоило поискать там.

Что же касается проб ДНК для их ведомства, этим они сами не занимались. Полиция заботилась о них, а точнее, ее структуры, наиболее тесно взаимодействовавшие с отделом миграционного департамента, требовавшим проведения исследования. В том, что результаты анализов потом оказывались у них, а не в полиции, не было ничего странного. Поскольку проба бралась не в связи с преступлением, а с целью при необходимости в будущем идентифицировать человека, который остался в Швеции.

В конце концов она, однако, дала полезную подсказку. Пожалуй, им чем-то могли посодействовать ученые. Научных работ, относительно миграции и связанных с ней тем, хватало. Она и сама лично знакома с таким специалистом, собиравшим у них материал для диссертации как раз о таиландских женщинах, прибывших в Швецию с целью выйти замуж. И было это примерно в то время, когда они занимались Джейди Кунчай.

— А эта диссертация… Не припомнишь ее название? — спросил Олешкевич, который в академическом плане заслуживал большего доверия среди из ее посетителей.

«С этой женщиной шутки плохи», — подумал он.

— Естественно, я помню его, — ответила архивариус, почему-то уставившись на Стигсона. — Диссертация на английском, — уточнила дама и строго посмотрела на того, кто задал вопрос.

— Я слушаю, — сказал Олешкевич, замерший с ручкой в руке.

— «New Life, a New Country and a New Husband»[3], — продиктовала архивариус. — У нее имелся подзаголовок, но его я забыла. В нем речь шла о том, как мужчины приобретают власть над женщинами.

— Но ты ведь помнишь имя автора, — уточнил Олешкевич.

— Да, Оса Лейонборг. Вы наверняка слышали о ней. Известный социолог и специалист по гендерным исследованиям. Она профессор университета в Линчёпинге. Вы можете передать ей привет от меня. Мы познакомились, когда она собирала здесь материал для своей научной работы.

— Как приятно, — буркнул Стигсон.

«А что тут еще скажешь?» — подумал он.

— Да, это же и в самом деле ужасно, — констатировала архивариус.

— О чем ты? — спросила Кристин Олссон.

— Как шведские мужчины ведут себя с несчастными женщинами, которых привозят сюда. Чистая работорговля. А что вы, полицейские, делаете по этому поводу? Ничего, как мне кажется.

— Что, если попросить Бекстрёма поговорить с Лейонборг? — предложила Кристин Олссон, когда они в машине возвращались в Стокгольм.

— Может, ты сама и спросишь его? — предложил Стигсон. — Я не собираюсь делать этого. У меня есть жена и дети, о которых я должен заботиться.

* * *

В понедельник они отправились в Линчёпинг, чтобы встретиться с профессором социологии Осой Лейонборг из местного университета. На этот раз в уменьшенном составе, поскольку Стигсону пришлось остаться в Стокгольме для выполнения более важных заданий. Поскольку их прокурорша отменила совещание в понедельник, то поездке ничто не помешало.