Мрачное Рождество (СИ)

В кабинете директора опрашивал их сам Корнелиус Фадж. Мужчина сидел за директорским столом, а ребята на стульях напротив, в точности, как вчера. Однако сейчас перед Роном и Гермионой не стояли чашки с чаем и вазочки со сладостями. Да и сама атмосфера кабинета перестала быть безопасной и таинственной одновременно, теперь здесь царили нервозность и напряжение. Помимо министра и гриффиндорцев в кабинете были Дамблдор, Минерва Макгонагалл и темнокожий мракоборец. Рон смутно припоминал его имя. Кажется, Кингсли Бруствер. Отец что-то рассказывал ему про этого человека, но Рональд упорно не мог вспомнить ничего кроме того, что Кингсли был другом Дамблдора. Уизли мог и обойтись без этой информации в голове, по радушному приветствию Альбуса всё было ясно.

Министр магии был как всегда одет достаточно странно (во всяком случае, Гермиона всегда считала его костюмы странными). Сегодня мужчина прибыл в школу в своём неизменном зелёном котелке, который теперь покоился перед ним на столе. На Фадже был странно скроенный костюм-тройка цвета охра, зелёная, в цвет котелка бабочка, голубая рубашка. Из кармана пиджака выглядывал уголок ярко-малинового платка, что отвлекало и раздражало Грейнджер. Рон, из-за братьев привыкший к ярким цветам и прочим раздражителям, казалось, вообще не замечал цветового разнообразия одежды министра.

Фадж и Кингсли только закончили работу с Омутом памяти. Увиденное взволновало Корнелиуса, мракоборец же оставался спокойным.

— Как это понимать? — дрожащим голосом обратился Фадж к Дамблдору.

Дамблдор только приподнял бровь и адресовал вопрошающему недоуменный взгляд, прося пояснить.

— Это что-то ужасное, — начал министр. — Вы не боитесь, что, после увиденного, мне придётся сместить вас с должности директора этого учебного заведения?

Фадж явно нервничал. Гермиона отметила, что министр боится. Причём боится он добродушного директора школы.

— Отнюдь, — мягко произнёс Альбус. — Думаю, после этого вы начнёте внимательнее следить за своими сотрудниками. Как нынешними, так и бывшими.

На последнем слове директор сделал особый акцент, от чего лоб Фаджа, и без того бледный, побледнел сильнее и покрылся испариной. Министр достал платок и дрожащей рукой протёр выступившие капли.

— Да, старина Грюм, — прошептал он. — Пробыть так долго под империусом, да ещё в собственном сундуке. Не уверен, что он скоро оправится, хотя специалисты из «Мунго» делают всё возможное.

— Так почему же вы хотите уволить директора? — вступила в разговор Макгонагалл. — Дамблдор великолепный педагог и организатор. Не думаю, что найдётся хоть кто-то способный работать также эффективно.

— Именно поэтому Министерство закрывает глаза на многие проступки Дамблдора, — Фадж адресовал директору почтительный поклон. — Мы смирились с полувеликаном, безумной прорицательницей. Даже бывший пожиратель смерти получил возможность преподавать зельеварение! Подумать только, не школа, а исправительное учреждение.

Макгонагалл громко и презрительно фыркнула, но министр не обращал на неё внимания.

— Ваша кадровая политика, Альбус, ввергает меня в ужас, — Фадж поморщился. — Вы хоть понимаете, что на ваших плечах большая ответственность? Вы воспитываете будущее магической Британии! Так почему же преподают им оборотни, преступники и пустые лжецы? Да как вообще произошло такое, что преподавать защиту от тёмных искусств смог пожиратель смерти?

Было ощущение, будто министр пылает от подавляемого страха и неукротимой ярости. Напряжение в кабинете стало просто невыносимым. Казалось, стоит хотя бы пошевелиться, как кабинет вместе с сидевшими в нём разнесёт волшебным взрывом. Кингсли неслышно переместился из-за спины Фаджа, как бы загораживая от него Дамблдора. Рон и Гермиона покраснели после слов об оборотне. Макгонагалл сверлила министра строгим и суровым взглядом. Один только директор расслабленно сидел в кресле, да Фадж не замечал настроения публики.

— Заметьте, никогда при прежних директорах, — министр указал на портреты, которые всем своим видом выражали неодобрение. Причём не ясно было, кому именно адресовано их недовольство, — не было такого водоворота событий. Философские камни, убийства единорогов, василиски, прихвостни зла, убийцы — это всё за три года. А вишенкой на торте стала смерть мракоборца! Да ещё и не ясно, что с Поттером. Что вы скрываете, Альбус? Почему не показываете нам мальчика? Почему им не занимаются специалисты?

— Видите ли, Корнелиус, — Дамблдор мягко, но угрожающе улыбался. — Уволить меня мог бы только попечительский совет. Вы, к сожалению, не в состоянии уследить даже за своими подчинёнными. Тогда как Министерство может требовать такого могущества от простого директора школы? Смею напомнить, что Ева сама прибыла в Хогвартс тайно. Или вы считаете, что нам необходимо было начать её допрашивать и не верить на слово честным работникам Министерства?

Повисла тишина. Лицо Фаджа выражало смущение.

— Да, в чём-то вы правы, — через некоторое время вынужденно согласился министр.

Макгонагалл удовлетворённо кивнула, Кингсли расслабился и встал у стены, скрестив руки.