Мудрость любви

Алма была озабочена семейными делами Эду и мало обращала внимания на то, что творится в её собственной семье и доме. А дом без её хозяйского глаза приходил в упадок. У Риты всё валилось из рук. Данилу ходил мрачнее тучи. Но Алме и это казалось естественным, она считала, что весь дом погрузился в траур по младенцу и в переживания из-за болезни Камилы.

Однако у Данилу и Риты были совсем другие причины для огорчения.

С некоторых пор Ноэмия постоянно видела Риту со слезами на глазах.

– Я чищу лук, – отвечала Рита на недоуменные вопросы поварихи и действительно показывала ей луковицу.

– Да откуда ты берёшь этот лук? – удивлялась Ноэмия. – И кому его столько нужно?

– Сеньору Данилу, – отвечала Рита, – он его просто обожает, жить без него не может и другим не даёт.

Ноэмия только плечами пожимала.

А Рита каждый вечер ходила в церковь и молилась перед статуей святой Риты.

– Помоги мне, – просила она, – убереги от беды. Ты же знаешь, что моей вины тут нет.

Но святая Рита, видимо, считала по-другому. Может, она полагала, что Рита тоже в чём-то виновата. А может, не усматривала в случившемся большой беды. Словом, прошло ещё недели полторы, и Риту стало тошнить от одного только вида еды. И тогда, улучив подходящий момент, когда Алмы не было дома, а Данилу снова нежился в бассейне, предаваясь мечтам о плотских радостях, Рита подошла к нему:

– Мне нужно вам что-то сказать, сеньор Данилу.

– Я даже знаю что, – радостно откликнулся он. – Ты умираешь от любви ко мне! Разбила уже половину дорогостоящего сервиза! Не умирай и не бей посуду: надевай бикини и прыгай ко мне в бассейн! Если хочешь, можешь без бикини!

– Я уже допрыгалась, – мрачно сообщила Рита. – За разбитую посуду я вам уплачу. А вот чем вы мне заплатите за разбитую жизнь?

– Что ты имеешь в виду? – осведомился Данилу. – Я что-то не понял.

– Я жду от вас ребёнка! – выпалила Рита. – Теперь поняли?

Данилу тут же ушёл под воду.

Вынырнув через секунду, он печально сказал:

– От одной ждут младенца, она не может родить, от другой ничего не ждут, она – пожалуйста! Не знаю даже, что тебе и сказать. Как ты сама понимаешь, это не входило в мои планы.

Рита разревелась и побежала по дорожке. Данилу, вздыхая, смотрел ей вслед. С этого дня он потерял всю свою весёлость, постоянно вздыхал, и не будь Алма так сосредоточена на Камиле, она бы что-то заподозрила, но мрачность Данилу ей казалась совершенно естественной: весь свет должен был горевать из-за неудачной женитьбы Эду.

– В том, что у девочки слабое здоровье, – в который раз повторила Алма, – виновата Элена. Она не уделяла ей достаточно внимания. Камила никогда не наблюдалась у хороших врачей.

– Признайся, Алма, что потеря ребёнка волнует тебя гораздо больше, чем здоровье Камилы – уныло поддержал разговор Данилу.

– Камила стала членом нашей семьи, поэтому я приложу все силы, чтобы она была здорова, – энергично заявила Алма.     

– А если Камила не сможет иметь детей? – осведомился Данилу. Что ты тогда предпримешь?

Какое-то слабое подобие надежды или плана на будущее мелькнуло при этом у него в голове.

– Что ты такое говоришь? Спаси и сохрани, Господи! При одной только мысли, что у Камилы снова может быть выкидыш, меня кидает в дрожь! Никогда не говори мне ничего подобного, слышишь? У Камилы в самом скором времени будет целая куча ребятишек.

Но у Камилы пока была куча проблем – миелограмма показала серьёзное заболевание костного мозга: он вырабатывал вещества, которые способствовали лейкемии.

– Нужно немедленно применять химиотерапию, – принял решение Сезар.

– Ты сможешь подготовить Камилу к этой неприятной процедуре? – спросила Клаудия у Эду, который вглядывался в листок с результатами анализа, словно надеялся, что буквы и цифры скажут ему, наконец, что-то совершенно другое.

– Это вопрос жизни и смерти, – сурово сказал Сезар. – Думаю, что Эду понимает всю сложность ситуации не хуже нас. Приступим завтра же. Только нужно сообщить об этом семье и самой Камиле.

– Я её подготовлю, – сказал Эду, – но чуть попозже. Сейчас мне нужно побыть одному.

Он посидел, сосредоточился, потом позвонил Элене и Алме, пригласив их для беседы с доктором Сезаром, а сам пошёл к Камиле.

Она уже не спала и сразу обратила внимание на его осунувшееся грустное лицо.

– Из-за анализа? – спросила она.

Эду кивнул.

– Он не слишком-то хороший, – сказал он и хотел ещё что-то добавить, но Камила перебила его.

– У меня никогда не будет детей? – быстро спросила она.

– С чего это ты взяла? – отмахнулся Эду. – Ты обязательно родишь, не беспокойся, если только будешь хорошо лечиться. Ну как, будешь?

– Буду, – кивнула Камила.

– Вот и молодец. – Эду, сидевший на краю кровати, крепко обнял её и зашептал ей на ухо: – Ты даже представить себе не можешь, до чего я тебя люблю! Никогда не думал, что дороже тебя у меня не будет никого на свете. И если честно, то мне совершенно всё равно, будут у нас дети или нет. Но раз ты хочешь, то пусть они у нас будут.

Слова Эду звучали сладкой музыкой для Камилы: он любит, любит её, и ради этой любви она готова была на всё.