Мудрость любви

Мысли сделали круг и снова вернулись к Камиле. Так он и думал то о лошадях, то о больной Камиле, пока не добрался до ранчо. А там он уже думал только о лошадях и выбрал пятерых жеребчиков-двухлеток, которые скоро войдут в самую силу, и им тогда удержу не будет. Приглядел он и славную кобылку, но её не хотели отдавать за ту цену, которую он назначил, однако Педру был не из тех, кто легко отказывается от того, на что положил глаз. Торги заняли у него лишний день, но зато он заполучил и кобылку. Глядя на её округлый круп и стройные тонкие ноги, он испытывал прилив нежности, словно видел перед собой любимую женщину. Домой он вернулся разнеженный и довольный. Лошадей должны были привезти дня через два, а пока им нужно было подготовить место в конюшне.

Педру был доволен и тем, что вернулся так поздно, почти в час ночи, и поэтому ему ни с кем не нужно вести дурацких разговоров – даже настырная Ирис уже крепко спит. Он занялся ужином – Марта оставила ему салат и что-то печёное, нужно было достать вина, сыру и помидоров, наесться власть и потом как следует выспаться. Он только успел налить себе стакан вина, как раздался тихий стук в дверь. В полном недоумении Педру пошёл открывать и буквально онемел от изумления: на пороге стояла Элена.

«Какая же она всё-таки красавица!» – подумал он, залюбовавшись её крепкой стройной фигурой и ясными глазами.

А она стояла и улыбалась, как улыбалась корда-то давным-давно, когда они постоянно, где бы ни были, тянулись друг к дружке, понимающе улыбались, а потом сплетали руки и находили укромное местечко повсюду – на мягкой луговой траве, в стогу сена, в сарае на соломе, – всё становилось им кровом и убежищем.

– Что–то случилось? – неуверенно спросил Педру. – Что-то с Камилой?

– С Камилой всё в порядке, она дома, – ответила Элена. – Я ходила с подругой в кино и на пляж, а потом приехала к тебе.

– Хорошо, что я вернулся, – сказал он. – Ты могла бы меня и не застать.  

– Не могла, – ответила Элена. – Я очень хотела тебя увидеть. Налей, пожалуйста, вина, мне сегодня весело.

Весело было и Педру, он охотно налил ей вина, вспомнил, как пришёл к ней, когда уже начал работать на конном заводе, и думал, что, вполне возможно, их давно забытые отношения возобновятся, но Элена дала ему понять, что прошлое есть прошлое и ворошить его не стоит. Зато теперь она ворошила, и даже не прошлое, а угли, подёрнутые пеплом, и они начинали тлеть и разгораться.

– Поужинаем? – предложил он.

– С удовольствием, – отозвалась она.

Элена не пила, она чуть пригубила, ей было необходимо расслабиться после сумасшедшей гонки за Педру – срок кончался, она звонила чуть ли не каждые полчаса, и Марта отвечала одно и то же: «Нет, нет, ещё нет».

– Позвоните, когда приедет, – попросила, наконец, Элена. – У меня к нему очень срочное дело.

Звонок раздался ровно в полночь, и Элена ринулась в ночь, зная, что теперь успеет и всё будет так, как она задумала. Вот почему теперь ей было весело.

Они смеялись, как смеялись корда-то давным-давно, и когда после ужина Элена спросила: «У тебя что, только одна комната?» и Педру ответил: «У меня есть ещё и спальня», и вопрос и ответ прозвучали необыкновенно естественно.

И это была ночь, такая ночь, какой у них давно не было, словно проснулись все дремавшие в них силы молодости, голод разлуки и радость насыщения.

А на рассвете Элена ушла, оставив крепко спать утомлённого Педру.

«Получилось! – ликовала она. – Я знаю, что получилось. На Педру можно положиться, в таких делах он не даёт осечки».

Она чувствовала себя ватной, едва двигалась и, когда, наконец, добралась до дома, сказала изумлённой Зилде:

– К телефону меня не зови, меня ни для кого нет, я должна выспаться. Вот только если Камила, Эду или Педру...

У Элены недостало сил даже договорить, она рухнула на кровать и заснула крепким счастливым сном.

Зилда дорого бы дала, чтобы узнать причину такого необыкновенного настроения хозяйки, которая не ночевала дома, явно провела бессонную ночь и, вместо того чтобы пойти на работу, позволила себе отсыпаться. Всё было из ряда вон, всё противоречило обычному образу жизни Элены, но прямо спросить госпожу Зилда не решилась, поэтому ей пришлось мучиться любопытством.

Ещё больше мучилась любопытством Ирис. Она сразу поняла, что у Педру кто-то ночевал, но кто? Неужели женщина? Синтия? Не похоже.

Ирис принюхивалась к подушке, и духи ей казались необыкновенно знакомыми, вот только она никак не могла понять, чьи же они. А на конном заводе все уже толковали о странном ночном визите. Первой заговорила о нём Марта, она даже собиралась спросить Педру, не случилось ли что с Камилой, раз его кузина так добивалась свидания с ним. Но, посмотрев на заспанного «шерифа», как его тут называли, не отважилась на расспросы: до того у него было странное лицо!

А Педру и сам не понимал, что случилось. Во сне ему всё привиделось, что ли? Но сладкая истома говорила, что эта ночь была на самом деле. Он словно бы окунулся вновь в свою молодость, чувствовал себя лёгким, подтянутым, полным сил.