Мудрость любви

Звякнул колокольчик у двери, вошёл Мигел, и доброжелательно улыбнулся Ирис. Он испытывал симпатию к этой постоянно мятущейся натуре, которая никак не могла обрести покой. Поздоровавшись с Ирис, он обернулся.

– Как только Ана вернётся, пусть ко мне зайдёт, – попросил он и направился к лестнице, ведущей в его кабинет.

– У меня к тебе разговор, Мигел, можно? – спросила Ирис, направляясь вслед за ним.

– Конечно, – кивнул он. – Тогда я сам спущусь и поговорю с Аной позже.

Он усадил Ирис в кресло и спросил:

– Может, кофе хочешь? Или перекусить?

– Я перекусила у вас в кафе, – ответила Ирис. – Спасибо.

– Так о чём ты хотела поговорить со мной, Ирис? – спросил Мигел.

– Об Элене! – выпалила та. – Ты знаешь её лучше, чем я. Я хочу узнать твоё мнение о её предательстве.

По мере того как она говорила, брови Мигела ползли всё выше и выше.

– Об Элене? – переспросил он. – О её предательстве? Ничего не понимаю!

– Она предала меня, Мигел! Она провела ночь на конном заводе и спала с Педру, которого я люблю!

Глава 27

С тех пор как Камила и Эду зажили собственным домом, а Эстела только ночевала у себя в комнате, проводя всё время то в институте, то на выставках, Алма чувствовала себя осиротевшей.

Время от времени она устраивала вкусные ужины для Эстелы и Бенту, стараясь привадить поклонника Эстелы к дому, и всё допытывалась у племянницы, не собирается ли Бенту на ней жениться. Но Эстела от неё только отмахивалась.

– Бенту, как тебе известно, обучает меня искусству фотографии. Он собирается устроить выставку всех своих учеников, вот это я знаю точно! – отвечала она. – И мне нужно приготовить побольше работ, чтобы было из чего выбрать!

Словом, своя жизнь была у Эду, который так и не смог простить темпераментной тетушке её предложения отправить Камилу куда подальше – а он именно так расценил идею Алмы о поездке в Америку, – своя жизнь была у Эстелы, а у Алмы не было своей жизни. И она от скуки занялась проблемами Риты.

Та очень плохо себя чувствовала, и Алма считала, что причина недомогания Риты кроется в её моральном упадке.

– Ты постарайся найти этого парня, Данилу, – внушала Алма мужу, – и вправь ему мозги. Он должен признать ребёнка, как-никак мы отвечаем за Риту перед её родителями, она жила в нашем доме, а мы за ней не углядели.  

Данилу вертелся как уж на сковородке, ему эти разговоры были неприятны до крайности, и он увиливал от них, как только мог: погружался в бассейн с головой, прикрывал глаза, притворялся, что спит. Но Алма продолжала обрушивать на негодяя обманщика громы и молнии, всячески при этом накручивая Данилу.

Когда он мог, то пытался поговорить с Ритой, но она так же старательно избегала этих разговоров. Запирала дверь в свою комнатушку, как только слышала шаги Данилу, которые всегда узнавала безошибочно. Он начинал стучать, уговаривая:

– Рита! Открой! Нам нужно поговорить! Ну, Рита же! Не веди себя как девчонка!

Ответом на его уговоры было глухое молчание за дверью.

В конце концов, на этот стук появлялась Ноэмия.

– Вам что-нибудь нужно, сеньор Данилу? – с некоторым недоумением спрашивала она.

– Да, – сердито отвечал он. – Я никак не могу дождаться своего коктейля. Я звонил, звонил, и хоть бы что! Мне пришлось вылезти из бассейна!

– Извините, сеньор Данилу, но вы же знаете, что Рита беременна, её часто тошнит, и дона Алма распорядилась, чтобы её особенно не тревожили.

– Хорошенькое дело! – возмущался он. – Может, я буду скоро делать нашим служанкам витаминные коктейли?

С тех пор как молодое поколение ограничило Данилу в потреблении шампанского, он перешёл на коктейль из натуральных соков. Возможно, это улучшало его здоровье, но уж точно не улучшало настроения, которое было безнадёжно испорчено присутствием в доме беременной Риты.

Но однажды он заговорил с Ритой таким радостным, полным надежды голосом, что она не выдержала и открыла ему дверь.

– Я рад, – начал он, – наконец-таки ты проявила благоразумие, надеюсь на него и впредь. Я совершил невероятное – я устроил твоё счастье, твою судьбу!

– Интересно, каким же это образом? – поинтересовалась Рита. – Однажды вы уже принимались устраивать моё счастье, и ничего, кроме неприятностей всем, не устроили.

– Есть очень хороший человек, Рита, он мой настоящий друг, и он согласен на тебе жениться. Он даст имя твоему ребёнку, и сразу всё наладится, и не будет больше ни у кого неприятностей. – Глаза Данилу сияли: он проделал такую работу, посулил столько денег, но, похоже, нашёл выход из положения.