«Муромцы» в бою. Подвиги русских авиаторов

корабля, его помощника — военного летчика, артиллерийского офицера, механика, трех летчиков легких

аэропланов, четырех старших мотористов, одного старшего моториста для обслуживания приданных легких

аэропланов, семи младших мотористов, двух стрелков-пулеметчиков и лаборанта-фотографа.

В персонал наземного обслуживания входила рота аэродромного обеспечения, походная мастерская,

гараж с одним легковым и двумя грузовыми автомобилями, походная фотолаборатория, метеостанция,

походная кладовая для ГСМ. На вооружении отряда находились один воздушный корабль «Илья Муромец» с

запасными частями и три легких аэроплана для тренировки и связи.

На должности командиров отрядов назначались военные летчики из числа инструкторов авиашкол.

На должности помощников командиров назначались офицеры, окончившие авиашколы и имеющие звание

«военный летчик». При этом отдавалось предпочтение офицерам, которые во время обучения не имели ни

одной аварии. На должности артофицеров (штурманов) назначались преимущественно офицеры, имеющие

артиллерийское образование. На должности механиков могли быть назначены лица из числа мотористов

авиашкол, имеющие хорошие аттестации.

Комплектование отрядов было поручено начальнику Гатчинской авиашколы полковнику Ульянину,

который передал все полномочия своему помощнику штабс-капитану Г. Г. Горшкову. К середине августа были

намечены комплекты экипажей семи кораблей, утвержденные приказом Главного управления авиацией. Этот

список летного состава боевых отрядов воздушных кораблей представляет несомненный интерес и

приводится ниже.

«Илья Муромец 1». Командир — штабс-капитан Руднев, пом. командира — штабс-капитан

Ильинский, механик из вольнонаемных — Шидловский М.Ф.

«Илья Муромец 2». Командир — поручик Панкратьев, пом. командира — гвардии штабс-капитан

Никольской С.Н., артофицер — прапорщик Звонников, механик — Кулешов и старший моторист — Ушаков.

«Илья Муромец 3». Командир — штабс-капитан Бродович, пом. командира — штабс-капитан

Спасов, артофицер — поручик Гагуа, старший моторист — Фогт.

«Илья Муромец 4». Командир — штабс-капитан Фир- сов, пом. командира — поручик

Политковский, артофицер — штабс-капитан Барбович, второй пилот — поручик Шаров;

«Илья Муромец 5». Командир — поручик Алехнович, пом. командира — поручик Констенчик,

артофицер — штабс-капитан Журавченко, вольнонаемный механик — Кисель.

«Илья Муромец б». Командир — штабс-капитан Головин,-- пом. командира — поручик Смирнов,

артофицер — штабс-капитан Иванов.

«Илья Муромец 7». Командир — штабс-капитан Горшков, пом. командира — поручик Башко,

артофицер — штабс-капитан Наумов, механик — унтер-офицер Лавров.

Все указанные выше командиры и их помощники имели звание военный летчик. Артофицеры

Журавченко, Иванов и Наумов окончили Артиллерийскую академию с оценкой «отлично». Для указанных

экипажей были построены воздушные корабли, но не хватало моторов. Следует отметить, что все

перечисленные летчики, командиры и их помощники, кроме поручика Алехновича, не летали на «муромцах»,

что вызвало необходимость переучивания их управлению на воздушных кораблях. Было решено, что

Сикорский выпустит Горшкова, а тот будет вывозить остальных командиров. После обучения Руднев вылетел

самостоятельно на третьем полете, легко овладев управлением корабля. Панкратьев уже 4-ю посадку делал

самостоятельно. Бродович, будучи дотошным человеком, — задержался, но все же на 5—6-м полете вылетел

самостоятельно. Шаров вылетел на 3-м полете, а Головин и Фирсов были выпущены последними. Для

переучивания летчиков завод предоставил в распоряжение Гатчинской авиашколы корабль, летавший в

Киевский перелет. В дальнейшем Горшков получил этот корабль в командование, и за этим кораблем и его

экипажем сохранилось название «Илья Муромец Киевский».

Тренировки командиров шли довольно успешно, но в сентябре 1914 г. произошло небольшое

происшествие. В одном из вывозных полетов с инструктором Горшковым летело 6 человек экипажа. Уже

сделали 3 круга (взлет, набор высоты 500 м и посадка) и корабль пошел на четвертый, как вдруг остановились

все моторы. Горшков немедленно сменил стажера и попытался включить моторы, но это ему не удалось

(кончился бензин), и он стал планировать на аэродром. Ранее считалось (и так думал сам Сикорский), что

«муромец» не может планировать. Между тем корабль летел вполне нормально. Для посадки на аэродром

надо было пролететь над небольшой березовой рощицей. С обеих сторон находились постройки, и

единственное направление посадки было через рощу. Высота убывала быстрее, чем рассчитывал Горшков, и

корабль неминуемо тянуло на рощу. Вдруг раздался треск ломаемых деревьев, что-то трещало, ломалось,

валилось, и все стихло, корабль повис в воздухе, опираясь на поломанные березки. Широкая дорога

поломанной зелени вела к кораблю, и на ней лежали срезанные деревья. На проложенной дорожке лежало 18

березок различной толщины (от веток до стволов 1 — 12 см). Беглый осмотр корабля не обнаружил серьезных