«Муромцы» в бою. Подвиги русских авиаторов

вскоре вылетел во Львов, куда прилетел только в ноябре и присоединился к войскам, осаждающим крепость.

Было известно, что крепость Перемышль была вооружена устаревшей артиллерией (часть орудий была еще

бронзовой), не приспособленной для стрельбы по аэропланам. Наши летчики отваживались пролетать на

«Фарманах» над крепостью на высоте 500—600 м и благополучно возвращались. Руднев же не рисковал

приближаться к оборонительной системе крепости и с высоты 1000 м издали производил наблюдения. В

своих донесениях Великому Князю он сообщал, что корабль не брал боевой высоты.

Второй корабль, под командой поручика Панкратьева, вылетел из Петрограда 23 сентября

неблагополучно долетел до Пскова. На следующий день ранним утром экипаж Панкратьева вылетел в

направлении г. Режицы. До Режи- цы они долетели благополучно, но погода портилась, и Панкратьев решил

садиться. Во время посадки корабль попал на нисходящий склон холма с кочками. Шасси не выдержало и

подломилось, корабль накренился на правое крыло. Обшивка и часть крыла, а также винты обоих правых

моторов были поломаны. После беглого осмотра Панкратьев решил ремонтироваться своими средствами, но

во время разборки поломанных частей корабля обнаружилось, что шасси надо менять целиком, выписав новое

с завода. Панкратьев решил обратиться за помощью к заводу с просьбой выслать необходимые запасные части

и материалы. Перед вылетом из Петрограда Панкратьев отправил эшелон с корабельным имуществом в

Двинск. Поломка в Режице заставила отозвать этот эшелон, который прибыл через неделю. Сразу же

выгрузили ангар-палатку, ее собрали и ввели корабль.

Долго тянулись переговоры с заводом и Главным авиационным управлением, пока разрешили все

вопросы. Завод выслал шасси в разобранном виде, комплект нервюр, готовых стяжек, немного проволоки и

даже прислал двух сборщиков, чем оказал большую помощь. Только в середине ноября корабль был

отремонтирован, но оба правых мотора сильно вибрировали, и о перелете нечего было и думать. При

неудачной посадке носки валов были погнуты, нужно было заменить хотя бы один из моторов в 200 л.с.

Выправить валы в Режице было невозможно, и Панкратьев обратился к заводу с просьбой заменить моторы,

но там их не было. Тогда Панкратьев решил перебазироваться в Брест- Литовск, где находился большой

авиапарк. Там он рассчитывал достать новый мотор или отремонтировать имеющийся. Как и следовало

ожидать, парк не мог помочь, и Панкратьев вторично попросил правление завода о присылке моторов. Скоро

он получил ответ: «Мотор есть. Пришлите приемщика». На следующий день в Петроград был отправлен

старший моторист Ушаков. Приехав на завод, Ушаков предъявил свои документы, и ему показали мотор

«Сальмсон» в 200 л.е., поставленный на станок для опробования. Ушаков, видя, что мотор поставлен на

станок для мотора «Гном» в 80 л.е., просил дать ему этот мотор без испытаний. Администрация завода

отказала, так как ни одного мотора без пробы они не имеют права отпускать. Запустили мотор, на малых

оборотах он работал хорошо, на средних — еще лучше, но, когда дали полный газ, станок опрокинулся и

мотор разбился. На заводе больше моторов не было.

Эскадра воздушных кораблей и ее начальник М.В. Шидловский

К ноябрю 1914 г. общая обстановка показала, что «муромцы», отправленные на фронт,

предоставленные самим себе, без твердого руководства и технической помощи, не приспособлены для боевых

действий, а сложное и громоздкое хозяйство затрудняет надлежащую работу командиров. Не было никакой

надежды на боевые действия обоих кораблей. Создалось очень тяжелое положение, и Великий Князь

Александр Михайлович посылал в Ставку Верховного Главнокомандующего телеграммы и рапорты о непри-

годности «муромцев» для боевой работы. Свои жалобы он подтверждал донесениями штабс-капитана

Руднева, который неоднократно сообщал, что «муромцы» не могут подниматься на боевую высоту, неся

необходимое количество бомб. Экипажи сформированных боевых отрядов «муромцев» находились в тылу без

аппаратов и этим задерживали без дела лучших летчиков, так необходимых на фронте.

Заместитель председателя Правления Русско-Балтийского завода М.В.Шидловский, видя, во что

выливается титаническая работа завода и как гибнут лучшие надежды на боевое применение такого мощного

оружия, решил поднять свой голос в защиту «муромцев» и послал письмо Верховному Главнокомандующему

с прорьбой лично доложить по вопросу использования «муромцев» в условиях боевой деятельности. В

середине ноября Шидловский получил. вызов из Ставки и немедленно выехал в Барановичи. Доложив о

положении боевых отрядов, он доказал, что командиры, хоть и лучшие летчики, но предоставленные самим

себе, без руководства, защиты и технической помощи, не справились со сложной техникой и обречены на

бездействие, а «муромцы» — на ликвидацию. Он показал, что причина этого заключается в неправильной

организации боевых отрядов. Единственная мера, способная вывести все это дело из создавшегося тупика, —

это немедленное расформирование боевых отрядов и на их месте учреждение эскадры наподобие эскадры

морских кораблей.