— Большая часть этого мира — это огромный остров, почти материк, омываемый бушующим океаном. Треть этого острова, обрамлено непреступными горами. Центр острова — влажные джунгли, внутри которых спрятаны прекрасные долины полные умиротворения и пресных озёр. Земли благословенны и полны тишины, хоть и бывают порой непредсказуемы. Интересно, чьи же они?
Сарасвати, гордо подняв голову, не дождавшись завершения вопроса, вышла вперёд, небрежно оттолкнув Кона, что тоже собирался выйти вперёд. И лишь поэтому она не услышала в голосе Эд’Ма иронии и не заметила то, что он смотрел именно на неё, начиная с того момента, как заговорил.
— Сара? Ты готова постоянно мокнуть?
— Что ж, я рад за тебя, моя милая ученица, — весело протянул Эд’М, открывая врата. В пещеру ворвался тёплый ветер, а дождь сразу оросил каменный пол зала на несколько метров вперёд.
Сарасвати величаво вошла в мир, и не одна из капель дождя её не коснулась. Она обернулась и небрежно поклонилась своей семье, а затем, посмотрев на Эд’Ма, подумала:
Она поклонилась и исчезла в плотной стене дождя. Её люди, не смотря по сторонам, пошли вслед за своей царицей, важно вздёрнув подбородки.
Почти идентичное подземелья и перепутье, но всё вновь было несколько меньше и запахи… Ни запахов, ни ощущений. Или их было настолько много, что Дэвид не смог их различить?
Подошли люди и сопровождающие их животные. Эд’М повторил свой миниатюрный ритуал и в очередной раз обратился к оставшимся ученикам:
— А за этими воротами мир-калейдоскоп. Большая земля и множество вокруг неё, а между ними постоянные течения, что вместе с разнообразием рельефа и движением воздушных потоков дают каждой из земель свой неповторимый климат. Центральный же остров представляет собой просторную равнину, пересекаемую несколькими полноводными реками и поросшую редкими лесными зонами. Реки берут начало изо льдов могучей горы, расположенной в самом центре острова. А небо здесь самое точная проекция неба настоящего. Гильгамеш, ты ведь любишь наблюдать за звёздами?
— Я люблю наблюдать за всем, что мне на данный момент интригует, — монотонно ответил юный и внешне спокойный Гильгамеш, но глаза его выдавали: пожирающее любопытство на ледяной маске. — Но мне нравиться, что этот мир неоднообразен. Я и мои подопечные пройдут через что угодно, чтобы закалить и тело, и душу и, главное, разум.
— Твои люди разделяют твою идеологию безоговорочно?
Гильгамеш обернулся и внимательно осмотрел свой народ, чуть приподняв брови. Люди излучали невероятную преданность и не меньшую жажду познания. Они синхронно сделали шаг вперёд, и Гильгамеш, довольный такими исходом, вызывающе посмотрел на учителя.
Эд’М вздохнул, дотронулся до врат и заставил их открыться вовнутрь. Дэвид увидел каменный спуск, исчезающий в густых порослях желтоватой и высокой травы. Небо было сапфировым с полупрозрачной белой каймой, слегка затянутое редкими облаками.
Гильгамеш сделал несколько шагов к проходу, но потом остановился и повернулся к Эд’Му.
— Учитель, у меня к вам дерзкая просьба! — с лёгким волнением, произнёс он.
— Что же ты хочешь?
— Позвольте моим людям пройти в этот мир, а мне увидеть все прочие миры, пусть лишь через арки!
— Ты веришь в своего наместника?
— Она надёжный человек, лучший из тех, кто был выбран мною. Я верю в Энкиду, как себе.
Эд’М перевёл взгляд на женщину, что подошла к ним. Эта была непримечательная невысокая девушка с тонкими, по плечи, бесцветными волосами, и чуть крупноватым орлиным носом. Она не была ни красавицей, ни уродцем. Девушка своей позой выражала покорность и скромность, а перламутровые глаза излучали преданность и… любовь?