Мустанг и Чика. Книга 2. Вспышка над стадионом

Второй мой анекдот вызвал ещё больший шквал ржаний. Пока хлебал пивка, наблюдал краем глаза за столиком Аллы. Её в гастрономическом путешествии сопровождали двое импозантных мужчин и одна миловидная средних лет женщина. Они оживленно переговаривались, поглощая ужин не менее оживленно. С эстрады звучали популярные советские песни в исполнении пацанчиков из ВИА «Алый Луч». Солировала сама худрук Наташа. Прежний вокалист вообще не просматривался, бедолага. Меня они заметили. Ларик мне рукой помахал. Когда вновь сфокусировал взгляд на аллином столике, то обнаружил там саму певицу в сопровождении только одного импозантного мужчины и бутылочки вина с фужерами. Алла была грустна и притягательна. То ли её удачный ракурс, то ли мой пивной хмель, но меня неудержимо повлекло к ней снова. Поднялся и, слегка пошатываясь, поплелся к её столику, прихватив с собой пару бутылочек «хейни».

- Не разрешит ли мадам угостить её солнечным напитком с бескрайних лугов Голландии? – куртуазно помахивая конечностями и булькая бутылками, предложил я.

- А как обстоит дело с вашими врагами? – вспомнила певица наше предыдущее общение в фойе.

- Все мои враги, вкусив моего ужина и общества, моментально обратились в друзей, - родил я философскую фразу.

Алла улыбнулась уголками губ и заметила:

- Я не отказалась бы ещё от одной бутылочки коньячка.

Мужчина, настороженно глядя на меня, процедил:

- Аллочка, мы договаривались немного тут посидеть, а не напиваться. У нас ещё много работы предстоит.

И обратившись ко мне, продолжил:

- Киндер, иди своей дорогой и не приставай к взрослым.

- Не хами, Лёш. Парнишка стоящий. Песни сочиняет. Мы с ним у Эльдара на вечеринке встретились. Познакомьтесь, кстати.

- Мажуков Алексей Сергеевич, композитор, - произнес мужчина, протягивая руку.

- Чекалин Михаил. Творческий псевдоним – Виктор Токарев, - ответно обозначился я.

- Где-то слышал про вас, - задумчиво проговорил композитор.

Переключившись на певицу, он сказал:

- Алла, если песня не будет должным образом подготовлена, то я отзову право на её исполнение, даже рискуя навсегда поссориться с Пашей Слободкиным. С чем ты тогда поедешь в Болгарию?

Я сразу просек, что речь касалась предстоящего конкурса «Золотой Орфей» и невинно вклинился в разговор:

- А разве вы не подобрали песню из репертуара болгарских композиторов по моему совету?

Композитор хмыкнул:

- Так вот кто раздает советы лауреатам всесоюзных конкурсов!

Я состроил обиженную моську и произнес:

- Зря вы так, Алексей Сергеевич. У вас есть чудесные, не побоюсь сказать, грандовые песни. Но Алле нужно не просто участвовать, а выигрывать. Только признание болгарской публики обеспечит ей это.

- Устами младенцев глаголет истина, - высказалась Алла все с той же полуулыбкой.

- Хочешь сказать, что у моей песни нет потенциала? – вдруг обиделся Мажуков, - Тогда бери этого младенца и готовь к конкурсу всё, что хочешь. А я поеду в Москву.

- Лёш, не порть мне чудесный вечер. Давай, завтра поругаемся. А ты ставь свои бутылки и садись.

Это она уже ко мне обращалась. Композитор успокоился, но посидел с нами совсем немного и ушел, сославшись на усталость.

- Чудесный человек, очень умный, одаренный, немного капризный…, - проговорила Алла, глядя вслед уходящего Алексея и потягивая вино из бокала, - Только не выстрелит его песня в Болгарии, как её не переделывай. Нужно что-то другое. Твой совет тоже не сработал. Паша Слободкин по моей просьбе притащил все болгарские записи. Есть кое-что, но не по мне.

- Они здесь, в смысле, записи? – поинтересовался я.

- Здесь, конечно. Паша с ребятами сейчас на концертах в городке неподалёку, а я с Лёшей и звукооператором тут торчу. Может быть, ты хочешь мне помочь? – непринуждённо подколола меня певица.

Большие изумрудные глаза искрились смехом.

- Песню подобрать? Отчего же не помочь. Хорошо, назначай время и место встречи.

- Если не передумаешь, то завтра приходи к часу дня в ДКС. У дежурных узнаешь, где нас искать, - предложила Алла, попрощалась со мной и покинула ресторан.

На эстраде как раз случился перерыв. Музыканты из Луча затащили меня в свою комнату отдыха, натискали, наобнимали, возбуждённо гомоня. Расспрашивали, куда это я пропал с радаров и даже весточек никаких о себе не подаю. Наблюдая преданные взгляды музыкальных пацанчиков, невольно подумалось, что ещё одна пчелиная семейка вокруг меня намётывается.