Мустанг и Чика (СИ)

Странно, я не должен был тут промахнуться. Песня написана еще в 1972 году. Хоть какие-либо записи должны были быть и распространяться. Вон, как фарца зверствует. По виду даже у блатных было понятно, что слышат это в первый раз и от всего произошедшего в невероятном шоке. Знать бы, что я творил тут на автомате. Обнаглевший Леха жалостливо просит исполнить песню еще раз, терпеливо перенося мой злобный взгляд. Остальные тоже подключаются к упрашиванию. Хриплю им:

— Идите вы все в собачью задницу.

И откидываюсь на спинку, делая вид, что хочу поспать. Постояли, помялись и расселись неподалеку. Наверное, подумали, что я вдруг снова подорвусь и запою какой-нибудь крутяк. Ну прямо, как дети, честное слово. Блин, а кто же они? Вот я дуб!

Не знаю, помогла ли мне эта песня, или нет. Решил пустить развитие событий на самотек. Сам не буду специально лезть под перо Панка. Но если будет суждено не разойтись с ним, то так тому и быть. А было бы круто увидеться с Владимиром Семеновичем, пожать его руку, предостеречь от использования наркосодержащих лекарств. Пожил бы он еще лет двадцать-тридцать, меньше бы возникло грязи в нашем отечестве. С Визбором Лизок обещала познакомить, да и с «машинистами» интересно будет потусоваться. Если же Панок меня уконтропупит, то нужно постараться найти носителя-подростка в середине нулевых. Встречусь с Лорой раньше себя бывшего и уворую ее. Вдруг этот случай поможет другому мне прожить долго, хоть и менее счастливо.

Перед глазами вдруг всплыли сначала Лейсан, потом Юлия. Лиза — нежный душевный человечек, но не такая красивая, как Юлия. Какое-то притяжение у нее есть, но надо помнить, что она занята серьезным соперником. И это не Лешуков. Хотя, подозреваю, что ради красивой композиции она может поломать себе карьеру и остаться со мной. Юля, та еще терра инкогнита для меня, «черный ящик». Но, мне достаточно осознавать ее оглушающую красоту как сияние звезды. Боюсь, что с каждым днем я все больше буду погружаться в зону ее притяжения, не желая этому сопротивляться.

Бррр, надо отвлечься. Если буду думать о Юле, то не могу решиться на переход.

Внезапно перед моими глазами возник Чика таким, каким я его разглядывал в зеркале в первый день моей новой жизни. Я же так ничего и не придумал насчет него. Есть вариант с клинической смертью, когда я смогу перейти, а тело носителя с Чикой внутри врачи просто спасут. Шансы крайне малые, почти нулевые. С хранителем обсуждать этот вопрос бессмысленно. Он настроен резко отрицательно к моему желанию уйти отсюда.

Очнулся от тяжелых размышлений, когда Икарус рассекал по праздничной Москве. Тренера, ехавшие впереди нас в сашином жигуленке, уже растворились где-то в колбасных кущах. Может быть, причина тренерского эскейпа вовсе не в колбасе. У Шумилова с этим в магазинах было «все пучком». А, фиг с ними! Пусть творят, что хотят. Ребята сидели по своим местам и подремывали. А за окном проплывала февральская столица. Снега этой зимой выпало мало, и асфальт тротуаров был весь открыт. Люди в скромных, но вполне красивых и даже элегантных одеждах прогуливались по разукрашеными красными флагами и плакатами улицам. Заметно много строилось многоэтажек в «спальных» районах. Высокие одинаковые дома молочными зубами торчали в новых микрорайонах. Красивые своей геометрической законченностью, но какие-то скучные, равнодушные. Человеку, особенно начинающему, нужна среда с эмоциями. Лучше хорошими, но можно и злыми иногда. Не все же сладким насыщаться, можно и слипание одной важной дырочки заиметь.

Только не такие! Боже, какие же тупорылые плакаты на домах! Кто придумывает дебильные рожи с орущими ртами, призывающими честных труженников порвать себе всю жопу во имя какой-то далекой далекости? Можно подумать, что страна населена придурками, которые только такое обращение понимают. Представил такие плакаты во Франции, или в Японии. Они бы там все охренели, увидев подобное на своих улицах. В общем, язык победившей бюрократии, ловко запрягшей производительный класс в ярмо пустых обещаний.

Вовка тоже таращит глаза в окно. Обычный такой пацан, прикольный, очень доверчивый. За меня пойдет в огонь и в воду. И погибнуть может из-за меня. Нет уж, надо исключить его из связки со мной. Придется с ним разорвать все отношения, уберечь от наезда панковцев. Понятно, что фактор бати свою роль сыграет, но это не спасло его тогда в другой реальности от пропажи. Так что, прощай мой лучший друг, скорее всего, навсегда! И вы все, остальные пчелки, тоже прощайте! Мне с вами было весело. Извините, что глумился над вами порой. Такая вот я, мерзкая гнусь…