Мустанг и Чика (СИ)

Возвращаю гитару хозяину — одному из участников — и спускаюсь на свое место в полной тишине. Правильно, одобряю! Глупо хлопать после такой песни. Души это чувствуют, не закоснели пока. И мне стало гораздо легче, словно разрядился скопившимся зарядом в зал, или наоборот, подзарядился. Все же застучали ладонями, исполнили традицию. Композиторы тянули руки, чтобы пожать мою. Ветеран всего обцеловал. Лиза, как обычно, вся зареванная, почти невменяемая. Дядя смотрит на всех с видом «я же говорил.» Какие-то тетки сунулись с цветами. Нафиг мне эти цветы! Я же не женщина, чтобы мне всякие дурацкие цветы дарить. И с поцелуями обойдетесь. Все-таки пришлось обозначить клевок губами в пухлые щечки. А цветы Лизе передал.

Появилась секретарь и передала листок директору. Он выплыл на сцену и огласил результаты работы жюри. «Спектр» получил только третье место. Первыми стал ВИА «Стрелец» из Химок. Что же, просторские музыканты прорвались дальше. После концерта и награждения победителей дядя пригласил всех членов жюри на банкет в ресторан.

— А как же победы хоккеистов? — тихо поинтересовался я.

— Ладно, путь приходят, — так же тихо и немного недовольно обронил Шумилов.

Закормили дядю победами. Обыденностью они стали. В следующий раз я повредничаю, сыграю на поражение родной команды. Подхожу к Лехе и говорю так, чтобы слышали стоящие неподалеку Женя и Медик:

— Дядя приглашает всех хоккеистов в ресторан отпраздновать победы за эту неделю. Можете остальных ребят собрать?

После снова отхожу к членам жюри. Пацаны исчезают. Медленно идущей толпой мы продвигаемся в направлении ресторана. Со мной разговорился космонавт. Его интересовало все про меня: родители, увлечения учеба. Я честно все рассказывал, тот удивленно выгибал брови. Потом он увлекательно рассказал про свое детство. Тот еще хулиган был. Рассказал про свою семью. Оказывается, его племянник играет за калининградский «Космос». И вообще, там участвуют еще ребята из семей выдающихся деятелей космоса: конструкторов, ученых, космонавтов. На решающих матчах с нами ожидаются много космических знаменитостей. По крайней мере, лично Волынов придет поболеть. Независимо от хоккейных дел, я получил приглашения от космической знаменитости нанести визит к нему домой в удобное время.

Для членов жюри был зарезервирован кабинет на втором этаже ресторана. В просторном помещении был установлен подковообразный стол из отдельных секций неправильной формы. Через внутренний проем стола официанты заходили и устанавливали разные блюда. Ужинали кроликом с отварной картошкой, грибным жульеном и овощными салатами. Запивали это удовольствие грузинскими винами. Я отвоевал право потребить алкоголь, загрозив дядю угасанием творческого порыва.

Композиторы и прочие знаменитости очень мило шутили, травили анекдоты, обсуждали свои композиторские проблемы. Моя внешность уже не вызывала ни у кого из них тревог и напряжений. Наоборот, я стал персоной повышенного внимания. Долго и тепло со мной беседовал Никита Богословский. В моих карманах прибавилось на одну визитку больше. Он, кстати, рассказал много смешных баек из жизни композиторов. Я решил тоже развлечь крутых дяденек, рассказав пару анекдотов. Один такой паршивенький, но вполне смехотворный: «В столовой Дома творчества встречаются два композитора. Один тоскливо говорит:

— Тьфу, дерьмо, а не погода!

— Кстати о дерьме… Коллега, что новенького вы сочинили?»

Отсмеявшись, композиторы принялись хвастать своими планами и будущими шедеврами. Когда гомон стих, зарядил еще один анекдотец: «Проходит в школе урок пения. Вызвала учительница Вовочку.

— Каких ты знаешь композиторов?

А Вовочка не учил. Стоит и смотрит на товарища. Тот взял книгу, стукнул по парте.

— Бах, — сказал Вовочка.

— Правильно, — сказала учительница.

Друг вырвал из тетради листок.

— Лист, — сказал Вовочка.

— Хорошо, еще, — просит учительница.

— Членников, — говорит Вовочка.

А учительница ему:

— Не Членников, а Хренников, а ты, Петров, надень штаны.»

Мастодонты заливисто заржали, особенно молодые. Богословский со вздохом протянул:

— Какая же продвинутая у нас молодежь, однако.

Чувствую, что не быть мне членом Союза композиторов. Чтобы не было обидно другим, рассказал еще анекдот про космонавтов: «На космической станции засорился туалет. Космонавты два часа устраняли последствия, вооружившись сачками.»

Волынов чуть не умер от смеха, а потом шутливо побил меня кулаками. По предложению Шумилова мы все спустились в забитый отдыхающими и празднующими основной зал ресторана поздравить юных хоккеистов с очередными победами. Публика принялась бурно аплодировать, увидев нас.