Мутанты. Миссия поневоле

– Успокойся, Рантр, не думаешь ли ты, что они тут все делают на соплях, – произнес Дерки.

– Цырек, ты сидел когда-нибудь на цепи?

– Нет… Рантерий. Зато к тебе особое внимание… Цепь-то почти золотая.

– Вообще-то мое положение лучше, чем могло оказаться у вас. Но одного не пойму, как вы так легко смогли уговорить себя разойтись по своим номерам?

– С нами много не разговаривали, – ответила Карен, испытывая душевную боль от разлуки с мужем. – Сказали: если мы мирно не разойдемся, нас просто утопят, а тебе придется смотреть, как из нас делают чучела.

– Ловко он это провернул.

– Не могли же мы позволить, чтобы ты лицезрел, как нас потрошат, – пошутил Дерки

– А зверят тоже увели отсюда?

– Да, чтоб он пропал! – донесся сердитый возглас Шоры. – Реги, зачем ты мне помешал, я так хотела этому доктору глаза выцарапать.

– Успокойся Шора, мы с ним еще поквитаемся. Просто время не пришло, но гарантирую, что больше месяца мы здесь не проживем. Только потерпите, друзья.

– Не проживем? Это значит, нас того… – Хорт изобразил отрубание головы.

– Нет, нет… Ты меня не так понял.

– Реги, ты там что-то про месяц сказал, – отозвался Рантр. – Так вот через месяц мы Фогеру очень понадобимся.

Вскоре все знали кое-что о планах доктора Фогера, и чрезвычайно удивились, услышав о Россе-Энри.

– Я так и думал, что этот негодяй жив! – рассердился Юлис.

Вечером им предоставили в качестве ужина немного овощей. Спали на сухом сене. Все сырое было убрано еще до появления Рантра. Тогда же наемники отловили зверят, и выполняли другие распоряжения Фогера.

Потянулись друг за другом однообразные скучные дни. Мутанты потеряли им счет. Все до единого закончили свое превращения в жутких монстров. Лоскутья одежды, ставшей ненужной, были использованы в качестве украшений, хранившие память о прошлой – человеческой жизни. Шора связывала разорванной рубахой, щедро отданной Реги, свои чересчур длинные волосы.

Карен поделилась остатками платья, с выцветшими желтыми цветами с Рантром, который в качестве талисмана повязал лоскуток на переднюю левую лапу, и с Дерки, повязавшим его на шею тоже на удачу.

Всем тогда запомнились слова Моншера, совершавшего завязывание лоскутка на шее.

– Друзья, мы не должны забывать, что мы все-таки люди! Пусть эти лоскутки одежды напоминают нам об этом, и даже тогда, когда мы совсем озвереем, пусть этот талисман убережет нас от того, чтобы мы не принялись убивать друг друга. Пусть этот талисман сохраняет нашу память, как можно дольше.

Цырек расчувствовался, заскулил и спросил Карен, не найдется ли у нее для него лоскутка одежды: он старался во всем подражать хозяину. Карен отрицательно покачала головой, сказав, что если она отдаст, то ей самой ничего не останется. На помощь псу пришла Глора, поделившись частью когда-то синей блузки. Этот лоскут при помощи Рантра был повязан на шею пса, от чего Цырек раздулся от гордости.

Юлису тоже стало завидно, а поскольку своя одежда была давно растеряна, то он тоже принялся упрашивать кого-нибудь, ему чего-нибудь подарить. Его желание вскоре было исполнено. Глора попросила Карен превратить ее синие, но сильно потрепанные брюки в элегантные шорты. Лишняя ткань была отдана Юлису, он нацепил ее в виде колец на свои лапы.

Реги стал похож на мощного быка, если смотреть спереди: широкая грудь, обросшая густой черной шерстью, толстые бычьи ноги, морда с большими черными глазами и причудливо изогнутым рогом. Но если смотреть сзади, то он походил на льва. Благодаря тому, что его задние львиные ноги были длиннее передних, мутант мог ловко прыгать. Еще у него был пушистый раздвоенный хвост, на который он первое время частенько наступал.

Шора и Реги в последнее время крепко сдружились, у них появились общие интересы и вкусы. Их дружбе способствовало соседское расположение клеток.

Хорт и Карен общаться практически перестали, но это не значило, что они разлюбили друг друга. Теперь их общение перешло на телепатический уровень, и они часами молча смотрели в глаза друг другу.

Глоре с каждым днем становилось тяжелее на душе. Мрачные мысли посещали ее странную на вид голову. Мучили ужасные сны, от которых почти каждую ночь она с криком просыпалась. В одну из таких ночей разбудив себя криком, и уже не помня пугающих видений, глядя в черное пространство перед собой, Глора поняла, что единственное, что ей хочется – это умереть. Мысль о самоубийстве волной захлестнула ее измученное сознание, превратившись в ясную определенную цель. Пока голова обдумывала детали, и наслаждалась этой мыслью, ее руки плели тонкую, но прочную веревочку из соломы.

В темноте среди храпа спящих, никто не должен был догадаться о ее планах, но все же…

– Глора! – окликнул ее чей-то тихий голос.

Она была так сосредоточена, что от неожиданности вздрогнула:

– Реги? Это ты зовешь меня?

– Глора, это я. Прошу, не делай того, что собралась сделать.

– А что я собралась сделать?

– Ты знаешь о чем я… Если тебя не будет, то как мы выберемся отсюда?

– Но, чем я могу помочь?

Ей вдруг стало так обидно, что она заплакала, и, скомкав в руках веревочку, уткнулась в нее лицом.