Мужик. История Того Чувака Из Anthrax (ЛП)

Благодаря работе на “Rock Show”, будучи практически банкротом, я стал регулярно получать зарплату. Последний раз это было, когда я работал на своего отца. Я получал зарплату наравне с остальными штатными сотрудниками Виаком! Хорошее средство для поднятия боевого духа. Но что я еще понял в жизни, так это, что когда ты думаешь, что все идет по-твоему, в любой момент может случиться что-то такое, что ты почувствуешь себя беспомощным и у тебя пропадет дар речи. Именно это и случилось прямо в разгар моей работы на VH1, когда умерла одна из моих лучших подруг – Дженнифер Сайм.

Я познакомился с Дженнифер в 91-ом в Ирвин Медоуз, за кулисами на концерте Beastie Boys. Она работала на Дэвида Линча, а мы с Чарли были большими фэнами «Твин Пикс». Собственно, песня “Black Lodge” - это своего рода отсылка к «Твин Пикс». Мы постоянно просили Мисси Каллаццо из Megaforce позвонить в офис Дэвида Линча, чтобы достать нам какие-нибудь сувениры, связанные с «Твин Пикс». А Джен как раз была человеком, с которым общалась Мисси.

Как-то вечером я был за кулисами на шоу Beastie Boys, и тут ко мне подходит девушка и говорит: “Ты ведь Скотт, да? Я – Дженнифер из офиса Дэвида Линча. Твой менеджмент постоянно названивает мне по поводу сувенирки”.

Мы тут же стали друзьями. Джен для меня была как сестра. Она стала играть большую роль в моей жизни. У нее было немного странное, чрезвычайно неполиткорректное чувство юмора. Большую часть 90-х, во время моих кутежей Джен всегда была рядом. Когда мы с Перл начали встречаться, Джен с нетерпением хотела познакомиться с “любовью всей моей жизни”. Они сразу нашли общий язык и тоже стали очень близки.

Дженнифер была девушкой Киану Ривза, и в 2000-ом она забеременела. Помню, как Киану забрал Джен из дома и перевез к себе, чтобы помощь ей скрыться от донимающих папарацци. Она была в восторге от того, что у нее будет ребенок, и казалось, в ее жизни все идет как надо. Поэтому когда ее ребенок родился мертворожденным, мы все были в шоке, это было просто очень ужасно и трагично. Теперь, когда у меня есть свой ребенок, я даже представить не могу, как это отразилось на ее душе и сердце. Мы все собрались вместе, чтобы изо всех сил помочь Киану и Джен пережить это. К несчастью, на этом трагедия не закончилась. Остальная часть истории досталась на откуп желтой прессе.

Дженнифер была на вечеринке в доме Мэрилина Мэнсона. Она отправилась домой, а потом решила вернуться к нему на машине. Она уже была пьяна, и доехав до бульвара Кахуенга, потеряла управление и врезалась в припаркованные неподалеку машины. Ремень она не пристегивала, ее просто выбросило из машины на дорогу. Джен разбилась насмерть. Я не мог поверить. Я потерял своего самого близкого друга. Само собой, подавлен был не только я, но и весь круг друзей, центром которого она была. Ее смерть была трагичной и шокирующе излишней. Я всегда представляю, как бы могла сложиться ее жизнь, ведь она была очень особенным, редким человечком, и я по-прежнему тоскую по ней.

Я был подавлен смертью Джен, но понимал, что не могу позволить этому остановить меня. Узнай Джен о чем-то подобном, и она поступила бы так же. К счастью, стабильность основной работы в “The Rock Show” и возможность скопить немного денег воодушевили меня до такой степени, что я мечтал вернуться в студию вместе с Anthrax, чтобы приступить к работе над следующей пластинкой.

Опять-таки, перед началом записи нам нужно было найти гитариста. Пол Крук проделал отличную работу, почти семь лет он играл с нами бок-о-бок. Он был клевым гитаристом и хорошим другом, но по какой-то причине членом группы он так и не стал. Мы просто не могли этого допустить. Мы даже фотографировались вчетвером; думаю, мы никогда не считали его настоящим участником, а это отстойно. Может быть, мы всегда считали, что это не тот человек. Учитывая, что с деловой точки зрения это был худший период за всю нашу историю, лучше всего для него не быть участником группы. Он был слишком хорошим другом, чтобы проходить через весь этот ад. Поэтому где-то в конце 2001-го, начав концентрироваться на написании новой музыки, мы решили найти нового гитариста. Кого-то агрессивного и больше в духе Anthrax.

Мы с Перл предложили Полу выступать с Митом Лоуфом, и теперь дела у него идут намного более успешно с финансовой точки зрения, чем это было в Anthrax. Потом мы спросили Роба Каггиано, не хотел бы он пройти прослушивание у нас. Роба мы знали по нью-йоркской группе под названием Boiler Room. Роб приехал в Йонкерс и выучил парочку наших песен. Он уже знал большинство из них, потому что был на десять лет моложе всех остальных, и по сути был повзрослевшим фэном Anthrax. У Boiler Room был период застоя, и он был счастлив, что у него появилась новая работа. На прослушивании он просто сразил нас наповал. Он круто выглядел, круто играл, с ним было легко общаться. На тот момент у Роба с Эдди Уолом была команда под названием Scrap 60, и они выпустили «We’ve Come For You All», что значило, что нам не придется работать с тем, кого мы едва знаем.