Читаем Музыка на Титанике полностью

Махнём, мой ангел, на просторы:пасти отары, пить нектар!Я б предложил литературы,да вот немножко автор стар —отсюда всякие повторыи аватары бытия…и, в общем, эти аватары —они совсем не для тебя.А кстати, эти аватарыи автору давно чужи,как брошенные им квартиры,покинутые рубежи,похожие на вкус микстуры,пасущие сердечный ритм —
ритм Библии, Корана, Торы…зачем мы это говорим!Ах, фьоритуры, фьоритуры —одной, другой и третьей вторыявленье в дальних зеркалах,и видно хорошо отсюда,как сообщаются сосудыХристос, и Яхве, и Аллах.

Объявление

Потерялся маленький будда, надетый на нить,вечно занятый небом и прочею ерундою.Кто нашёл – к тому просьба немедленно позвонить:я страдаю.Он пока не успел научить меня ничему —так что… я, как всегда, продолжаю самоанализ
и влюблён, как всегда, в эту пёструю кутерьму —извиняюсь.У него была колотушка и за спиной мешок —полагаю, пустой, едва ли кто-то польстится,и изогнутый посошок, и смиренный шаг,и косица.Сердца не было в нём, ибо он был внутри сплошной,и снаружи сплошной… вообще весь сплошной: всецело.Непонятно, зачем он, без сердца, ходил со мной —его дело.Я, конечно бы, мог и один – от миража к миражу:это дело нетрудное и нехлопотное, по идее,только скучное очень…Нашедшего – вознагражу,
посмотрев в словаре смысл слова «вознагражденье».

«Я восстановлю по памяти…»

Я восстановлю по памяти,никуда не годной памяти,всё – а Вы меня поправитеили… или не поправите.В моей памяти есть областипросто невозможной дряблости —и пора оттуда вынестизалежавшиеся новости.Там давно нужна ревизия,но, по пыльным полкам лазая,натыкаешься на частностипросто невозможной грустности:например, на частность местности,
где мы были в безопасности,или вот на частность доблести —глупой в силу своей гиблости,или Вы глаза подымете —и тону я в них как в омуте,или Вы глаза опустите —и забуду я напасти те…Ну а больше в моей памятиничего такого нетути…разве глупые оборочкизалетевшей в бурю бабочки:мы цеплялись за её крыла,а любовь мела, метель мела —и с тех пор гуляет в памяти:ты, метелица, мети-мети…

«Я пишу тебе отчёт, разлюбезный хаос…»

Перейти на страницу:

Все книги серии Поэтическая библиотека

Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы
Вариации на тему: Избранные стихотворения и поэмы

В новую книгу одного из наиболее заметных поэтов русского зарубежья Андрея Грицмана вошли стихотворения и поэмы последних двух десятилетий. Многие из них опубликованы в журналах «Октябрь», «Новый мир», «Арион», «Вестник Европы», других периодических изданиях и антологиях. Андрей Грицман пишет на русском и на английском. Стихи и эссе публикуются в американской, британской и ирландской периодике, переведены на несколько европейских языков. Стихи для него – не литература, не литературный процесс, а «исповедь души», он свободно и естественно рассказывает о своей судьбе на языке искусства. «Поэтому стихи Грицмана иной раз кажутся то дневниковыми записями, то монологами отшельника… Это поэзия вне среды и вне времени» (Марина Гарбер).

Андрей Юрьевич Грицман

Поэзия / Стихи и поэзия
Новые письма счастья
Новые письма счастья

Свои стихотворные фельетоны Дмитрий Быков не спроста назвал письмами счастья. Есть полное впечатление, что он сам испытывает незамутненное блаженство, рифмуя ЧП с ВВП или укладывая в поэтическую строку мадагаскарские имена Ражуелина и Равалуманан. А читатель счастлив от ощущения сиюминутности, почти экспромта, с которым поэт справляется играючи. Игра у поэта идет небезопасная – не потому, что «кровавый режим» закует его в кандалы за зубоскальство. А потому, что от сатирика и юмориста читатель начинает ждать непременно смешного, непременно уморительного. Дмитрий же Быков – большой и серьезный писатель, которого пока хватает на все: и на романы, и на стихи, и на эссе, и на газетные колонки. И, да, на письма счастья – их опять набралось на целую книгу. Серьезнейший, между прочим, жанр.

Дмитрий Львович Быков

Юмористические стихи, басни / Юмор / Юмористические стихи

Похожие книги

Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая мельница
Александри В. Стихотворения. Эминеску М. Стихотворения. Кошбук Д. Стихотворения. Караджале И.-Л. Потерянное письмо. Рассказы. Славич И. Счастливая мельница

Творчество пяти писателей, представленное в настоящем томе, замечательно не только тем, что венчает собой внушительную цепь величайших вершин румынского литературного пейзажа второй половины XIX века, но и тем, что все дальнейшее развитие этой литературы, вплоть до наших дней, зиждется на стихах, повестях, рассказах, и пьесах этих авторов, читаемых и сегодня не только в Румынии, но и в других странах. Перевод с румынского В. Луговского, В. Шора, И. Шафаренко, Вс. Рождественского, Н. Подгоричани, Ю. Валич, Г. Семенова, В. Шефнера, А. Сендыка, М. Зенкевича, Н. Вержейской, В. Левика, И. Гуровой, А. Ахматовой, Г. Вайнберга, Н. Энтелиса, Р. Морана, Ю. Кожевникова, А. Глобы, А. Штейнберга, А. Арго, М. Павловой, В. Корчагина, С. Шервинского, А. Эфрон, Н. Стефановича, Эм. Александровой, И. Миримского, Ю. Нейман, Г. Перова, М. Петровых, Н. Чуковского, Ю. Александрова, А. Гатова, Л. Мартынова, М. Талова, Б. Лейтина, В. Дынник, К. Ваншенкина, В. Инбер, А. Голембы, C. Липкина, Е. Аксельрод, А. Ревича, И. Константиновского, Р. Рубиной, Я. Штернберга, Е. Покрамович, М. Малобродской, А. Корчагина, Д. Самойлова. Составление, вступительная статья и примечания А. Садецкого. В том включены репродукции картин крупнейших румынских художников второй половины XIX — начала XX века.

Анатолий Геннадьевич Сендык , Владимир Ефимович Шор , Джордже Кошбук , Инесса Яковлевна Шафаренко , Ион Лука Караджале

Поэзия / Стихи и поэзия
Плывун
Плывун

Роман «Плывун» стал последним законченным произведением Александра Житинского. В этой книге оказалась с абсолютной точностью предсказана вся русская общественная, политическая и культурная ситуация ближайших лет, вплоть до религиозной розни. «Плывун» — лирическая проза удивительной силы, грустная, точная, в лучших традициях петербургской притчевой фантастики.В издание включены также стихи Александра Житинского, которые он писал в молодости, потом — изредка — на протяжении всей жизни, но печатать отказывался, потому что поэтом себя не считал. Между тем многие критики замечали, что именно в стихах он по-настоящему раскрылся, рассказав, может быть, самое главное о мечтах, отчаянии и мучительном перерождении шестидесятников. Стихи Житинского — его тайный дневник, не имеющий себе равных по исповедальности и трезвости.

Александр Николаевич Житинский

Фантастика / Поэзия / Социально-психологическая фантастика / Социально-философская фантастика / Стихи и поэзия