Музыка сердца

— Как ты, милая? — спросила мама.

Я рассмеялась.

— Так же хорошо, как и до этого, когда мы сегодня говорили.

— Выглядишь хорошо, — подытожил папа.

— Джейк с ребятами хорошо обо мне заботились.

При упоминании имени Джейка родители обменялись взглядами.

— Что? — спросила я.

Сунув руки в карманы своих брюк цвета хаки, папа прочистил горло.

— Ну, мы с мамой только недавно говорили о том, что в разговорах ты как-то часто упоминаешь этого парня Джейка.

Я понимала, что он хотел, но не мог сказать.

— Он мне нравится.

Мама резко втянула воздух.

— Как парень?

— Возможно, — с улыбкой ответила я и заметила промелькнувшее на их лицах выражение ужаса. — А что, что-то с этим не так?

— Э-э, нет, Эбигейл. Просто... — промямлил отец.

Тут вмешалась мама:

— Просто с музыкантом очень сложно построить отношения. Посмотри на Мику и Валери.

— Да, я знаю. Но порой нельзя выбрать, к кому испытывать чувства.

Папины брови чуть не выпрыгнули с головы.

— Так, значит, ты серьезно настроена насчет этого парня?

— Да, папа. Мне действительно нравится Джейк Слэйтер из «Сбежавшего поезда». Да, я знакома с ним всего неделю. Да, он плохой мальчик с татуировками и пирсингом, и да, он ваш самый худший кошмар, потому что этот парень встречается с вашей маленькой девочкой. — Я наклонилась к нему ближе. — Нет, он не воспользовался мною, и нет, он не собирается меня превращать в плохую пропирсингованную девчонку с татуировками. — И с неуверенной улыбкой я добавила: — Мы оба хотим открыть лучшее друг в друге и увидеть, куда это нас приведет. Понятно?

Несколько секунд папа стоял с разинутым ртом, а потом быстро его захлопнул. Думаю, я впервые видела его потерявшим дар речи. Тогда я повернулась к маме, пребывающей в таком же потрясении.

— Эбби, мы готовы, — вмешалась мой стилист Рене.

— Мне пора. — Я перевела взгляд с одного на другую. — Так мы все уладили? Все хорошо?

— Конечно, дорогая, — ответила мама. Говорила она не так убедительно, как показывала всем своим видом. Отец же, напротив, продолжал ошеломленно таращиться на меня. Наверно, я не могу винить их за то, что мое заявление вызвало у них контузию. Им понадобится время, чтобы все это переварить.

Оставив родителей, я направилась в гримерную. В тот миг, когда я села, у меня в животе скрутились тугие узлы. Внутри загудела энергия нервозности. Непрестанно постукивая ботинком по полу, я сидела, уставившись в подсвеченное зеркало перед собой, пока Рене накручивала мои распущенные локоны. От того, сколько лака она вылила мне на волосы, наверно, истощилась половина озонового слоя. Сидя в шелковом халате, я в попытке успокоиться сделала два глубоких вдоха.

А потом все-таки решилась посмотреть на свое отражение в зеркале, и мои нервы взвинтились до предела. Как только Рене закончила с моими волосами, за меня взялась визажистка Бекка. Никогда в жизни на мне не было столько основы под макияж или румян, не говоря уже о накладных ресницах, с которыми я чувствовала себя настоящей проституткой.

— Ты уверена, что это не слишком? — спросила я.

Бекка презрительно фыркнула.

— Если не хочешь под огнями рампы выглядеть как труп, то расслабься и успокойся.

Так что я расслабилась и стала получать удовольствие, включающее в себя самую большую прическу в стиле Долли Партон. Тут из-за двери показалась голова роуди.

— Эбби, десять минут.

— Боже мой, — пробормотала я и затряслась всем телом.

— Черт побери, Эбстер, хватит топать! — из соседнего кресла прорычал Эли.

Я тут же угомонила свою ногу.

— Прости. Это нервный тик.

— У тебя все будет хорошо, — заверил Мика. Когда я взглянула на него из-за своих пушистых волос, тот улыбался.

— Знаю. Просто я боюсь забыть слова или еще как-то облажаться.

Его взгляд блуждал по моим сапогам.

— Ты их износила порядочно, да?

— О, да.

— Тогда все будет в порядке.

Рене похлопала меня по плечам.

— Ну, ладно. Пора отвести тебя в костюмерную.

Я поднялась с кресла и вышла за дверь следом за ней. Я до сих пор не видела, что они для меня выбрали. Знаю, мальчишки никогда не беспокоились по поводу того, что надеть, и то же самое я наблюдала в автобусе «Сбежавшего поезда».

Пока я шла по коридору, меня по плечу постучал роуди и сунул в руку телефон.

— Тебе звонят.

Я нахмурила брови.

— Спасибо, — ответила я и поднесла телефон к уху. — Алло?

— Привет, Ангел.

От этих двух слов меня пробила дрожь, и я встала, как вкопанная.

— Привет, Джейк, — задыхаясь, проговорила я.

— Я звоню тебе по двум причинам.

— Каким?

— Во-первых, доказать тебе, что я человек слова, когда пообещал позвонить. И как чертов влюбленный щенок, не мог дождаться и пару часов, чтобы услышать твой голос.

Улыбаясь как дурочка, я с трудом переводила дыхание.

— Я рада, что ошиблась. А какова вторая причина?

— Я хотел позвонить тебе до того, как ты выйдешь на сцену, и пожелать удачи. Подумал, что ты очень нервничаешь.

Мне пришлось закусить губу, чтобы громко не завизжать от такого проявления заботы.

— Так и есть... спасибо. Ужасно мило, что ты позвонил.

— Ты и понятия не имеешь, насколько милым я могу быть для тебя.

Фыркнув, я ответила: