МЫ

Девушка! Сколько тебе лет?Девушка! Сколько тебе денег?Давно билет?Любовник-мошенник?Девушка! А часто кричат, проказничая:– Навзничь ее!Ты старая, как портсигар мой,Кожа тихая, в лоск.Сегодня кто за казармойИздавит девичий воск.Прости меня мерзкого.Я – поросший щетиною зверь!Не верь.Это из Достоевского!

Она.

Желтым усом шевелитМесяц к окну прилипший.

Он

.

Ну, и тип жеПолотерит паркеты плит.

Она.

Я спала в граммофонных трубах,На проводах сушила белье.Сколько тихих и грубыхВходило в мое жилье.

Чтец.

Убегали бульвары в скверы,Проползали дома в дома.Поблескивало начало эрыВ уме, сходившем с ума.А тоска была менторомИ солнца не принимала всерьез.И кокетничал с черным центромКаучук качельных колес.

Виктор Хлебников

«Малюток…»

МалютокВ стае чижей,Чужой,Молю так:Я видел выделВёсен в осень,ЗнаяЗнойСинейСони.Сосни, летая,Сосне латаяВзоры голубыеПрической голубей.

«Ветер – пение…»

Ветер – пениеКого и о чем?Нетерпение

Меча быть мячом.Люди лелеют день смерти,Точно любимый цветок.В струны великих, поверьте,Нынче играет Восток.Быть может, нам новую гордостьВолшебник сияющих гор даст,И, многих людей проводник,Я разум одену, как белый ледник.

Вадим Шершеневич

Поэта страдание

Чтоб не слышать волчьего воя возвещающих труб,Утомившись сидеть в этих дебрях бесконечного мига,Разбивая рассудком хрупкие грезы скорлуп,Сколько раз в бессмертную смерть я прыгал.Но крепкие руки моих добрых стиховЗа фалды жизни меня хватали… и что же?И вновь на Голгофу мучительных слов

Уводили меня под смешки молодежи.И опять как Христа измотавшийся взгляд,Мое сердце пытливое жаждет, икая.И у тачки событий, и рифмой звенятКапли крови на камни из сердца стекая.Дорогая! Я не истин напевов хочу! Не стихов,Прозвучавших в веках слаще славы и лести!Только жизни! Беспечий! Густых зрачков!Да любви! И ее сумашествий!Веселиться, скучать и грустить, как кругомМиллионы счастливых, набелсветных и многих!Удивляться всему, как мальчишка, впервой увидавший тайкомДо колен приоткрытые женские ноги!И ребячески верить в расплату за сладкие язвы грехов,И не слышать пророчества в грохоте рвущейся крыши.И от чистого сердца на зовЧьих-то чужих стиховЗакричать, словно Бульба: «Остап мой! Я слышу!»

«Все было нежданно, до бешенства вдруг…»