МЫ

Все было нежданно, до бешенства вдруг.Сквозь сумрак по комнате бережно налитыйСказала: а знаете – завтра на югЯ уезжаю на-лето.И вот уже вечер громоздящихся мук,И слезы крупней, чем горошины…И в вокзал, словно в ящик почтовый разлук,Еще близкая мне, ты уж брошена.Отчего же другие, как я, не прохвосты,Не из глыбы, а тоже из сердца и мяс

Умеют разлучаться с любимыми просто,Словно будто со слезинкою глаз?Отчего ж мое сердце, как безлюдная хижина?А лицо, как невыглаженное белье?Неужели же первым мной с вечностью сближеноНепостоянство, любовь, твое?Изрыдаясь в грустях, на хвосте у павлинаИзображаю мечтаний далекий походИ хрустально-стеклянное вымя графинаТретью ночь сосу напролет…И ресницы стучат в тишине, как копыта,

Но щекам зеленеющим скукой, как лугИ душа выкипает, словно чайник забытыйНа спиртовке ровных разлук.Это небо закатно не моею ли кровью?Не моей ли слезой полноводится Нил?Оттого что впервой с настоящей любовьюЯ стихам о любви изменил.

«Когда сумерки пляшут присядку…»

Когда сумерки пляшут присядкуНад паркетом ваших бесед,

И кроет звезд десяткуСолнечным тузом рассвет, –Твои слезы проходят гурьбою,В горле запутаться их возня.Подавился я, видно, тобою,Этих губ бормотливый сквозняк.От лица твоего темнокарегоНе один с ума богомаз…Над Москвою саженное заревоТвоих распятых глаз.Я тобой на страницах вылип,

Рифмой захватанная, подобно рублю.Только в омуты уха заплыли бФорели твоих люблю!Если хочешь тебе на подносе,Где с жирком моей славы суп, –Вместо дичи подстреленной в осеньПару крыльев своих принесу.И стихи размахнутся, как плетиСвистом рифм, что здоровьем больны,Стучать по мостовой столетийНа подковах мыслей стальных.

«От 1893 до 919 пропитано грустным зрелищем…»