Мы были подонками: Закладка 2

– Дорвались, что ли? Хорош! Убьёте, дурни! – крикнул Вадим, отпихивая всех от жертвы. – Я сказал, хватит! – Он отшвырнул Эдика, начавшего вновь пинать.

– Да, правильно. – Запыхавшийся Ладан сплюнул липкую слюну, двинул пинок в последний раз по рёбрам и направился к тлеющим углям. – Пошли садиться, бухать продолжим.

Шпана и Олег последовали за ним, матерясь отборной бранью. Эдик сидел на земле, закурил сигарету и с обидой таращился на Вадима, который грубо, как шелудивого пса его дважды отшвырнул. Мансур вздёрнул подбородок ехидно улыбаясь.

– Что, милок? – произнёс он с издёвкой в голосе. – Иди тоже к костру, а то ненароком геморрой застудишь.

Бритый молча поднялся и пошёл к своим ребятам. Они разожгли потухший очаг, подкинув веток. Натаскали-то они сразу, сутки можно жечь. Круг самогона возобновился. Друзья громко обсуждали Гришу. Игорь благодарил Артёма, обнимал, говорил, что даже не успел испугаться.

Вадим подошёл к живому трупу, нащупал пульс на запястье. Живой. Это хорошо.

– Мм, – издал стон избитый.

Указательным и большим пальцем за кончик лезвия Мансур поднял нож и запустил подальше в поле. Ногой помог перевернуться зашевелившемуся телу на спину. Гриня тяжело дышал ртом, скорчил рожу, залитую кровью. Нос расплющен, ноздри забиты землёй. Губы рассечены: верхняя разорвана пополам до ноздри. Один из краёв завернулся под себя, оголив три зуба, словно на верхней губе вырезали треугольник. От такого вида Вадима передёрнуло. Взгляды их встретились. Мансур изобразил приветную улыбку и сплюнул в разбитое лицо. Гриша импульсивно моргнул, пытаясь поднять руку и защитить лицо.

– Сделай так, – стал советовать Вадим, – когда очухаешься, попытайся побыстрее уползти. А то парни допьют водочку и окончательно тебя добьют. Договорились?

Гриша выдохнул гортанно:

– Г-хак. – Начал приподнимать голову, чтобы сплюнуть кровь.

Мансур привстал.

– Хы-ы! – с криком выдохнул он и ударил кулаком в челюсть.

Голова Гриши дёрнулась. Он закатил глаза и замер. Вадим ещё раз сплюнул ему в лицо. Друзья уже подскочили к спине готовые к помощи.

– Опять чего-то хочет?.. Мало ему?.. Давай добьём…

– О, о, о! С цепи сорвались. Только дай. Порвут в клочья, – улыбнулся Мансур, весело округлив глаза.

– Сам виноват, – кивнул Олег, приподнял колено и быстро опустил подошву ботинка в мягкий живот лежачего. – Словно холодец, – усмехнулся он.

– Не надо, – сказал Вадим. – Ему и так досталось. Не убивать же. Я думаю, самое время сваливать отсюда. Шерхан шанхайский повержен, а вот гиена свалила. Этот убёгший может деревню мужиков собрать. Кто его знает, кто он. Может, авторитет там держит.

– Давай минут двадцать посидим, допьём, – предложил Олег – Отсюда до деревни, как до Китая раком.

– Конечно. Если что, мы их увидим, – встрял Бритый. – Попрыгаем в тачку – только нас и видели.

– Допивать, это значит до самой ночи. У вас ещё полтора пузыря стоит. А потом вы будете упитые в распиндец. Игорь машину не сможет повести. Деревня припрётся. Оставят вас здесь лежать растоптанными, – Мансур хохотнул, – и потоптанными. – Он посмотрел на деревню, тянувшуюся на горизонте за полем. – В принципе, наверное, километра три. Пока эта рожа рябая дочапает, соберёт толпу. Если вообще соберёт. Пока сюда добредут. Не меньше часа пройдёт.

– Конечно, – согласился Ладан. – Не побегут же они бегом. Сдохнут от нехватки кислорода. От махорки, беломора и вонючего самогона здоровее не станешь.

– Чего гадать, – сказал Вадим, – допивайте пузырь и уезжаем. Оставшееся пойло в другом месте спокойно разопьёте.

Друзья вернулись к костру. Мансур сел на багажник «жигулей». С интересом натуралиста он рассматривал пьяные физиономии друзей, слушал их трёп, пустую болтовню. За спиной зашуршало. Вадим обернулся. Шанхайский Гриша медленно поднялся, сплёвывая кровь и мелкие комочки земли, шатаясь, прижал ладони к рёбрам, побрёл в сторону леса, где дорога резко уходила влево.

У Мансура промелькнула мысль: подбежать и ещё раз добить деревенского, пусть ещё немного позагорает на холодной земле, может, почки застудит. Пока друзья допьют водку. Но Вадим передумал. Он повернулся и продолжил наблюдения за шумящей маленькой компанией возле вновь потухшего костра. Рядом валялись две пустые бутылки из-под самогона. Водку, видимо, оставили на десерт. Остатки пищи кинули вместе с фольгой и пакетами в тлеющие угли. Искуривали сигарету за сигаретой.

Мансур смотрел на них и поражался.

Какие глупые улыбки. Лица, так вообще превратились в дебильные. Буквально за пару часов из нормальных людей они обратились в тупорылых хряков. А Бритый? Он и без водки напоминает дауна. Вадим сплюнул. Уродец, хочет ему однажды ответить, отомстить за оскорбления. Не дорос ещё, шакалёнок, и не дорастёт.