Мы из Бреста. Книга вторая

   Немецкое командование пыталось оказать помощь своему гарнизону в Бобруйске и вернуть контроль над городом. Но сделать этого не удалось. Отступая наши войска, взорвали все мосты через Березину. Немцами было наведено 8 временных мостов, по которым шло снабжение войск на Рогачевском и Могилевском направлении. Захватив город, они приняли меры для восстановления железнодорожного моста. Недалеко от него возвели временный деревянный мост. Его охраняли пехотный взвод и зенитная батарея. С началом атаки на город мост захватили десантники. Один из батальонов 214 бригады переправился через реку и закрепился на восточном берегу, усилив свою оборону захваченными у врага зенитными орудиями. То же самое произошло и с остальными мостами. Прорваться в город посланные немецким командованием подкрепления через позиции десантников не смогли. Не смогли они это сделать и с юга. Кавалеристы 47 кав. дивизии прочно удерживал занятые позиции.

   После разгрома немецких гарнизонов на станции "Татарка" и поселке "Ясень" 32 кав. дивизия продолжила наступление и к вечеру 24 июля очистила от оккупантов всю территорию от железной дороги до реки Березины. Полковник Бацкалевич ввел в бой части 43 кав. дивизии генерал - майора Синельникова. Переправившись через Березину, кавалеристы перерезали трассу Бобруйск- Могилев в районе Кировска и Столпище.

   В Бобруйске кроме авиационной техники нами были захвачены большие запасы продовольствия, обмундирования, боеприпасов, вооружения, в том числе три десятка танков Т-26 БТ, Т-2 и Т-3, требующий ремонта бронепоезд . Пленных по устоявшейся традиции никто из- за колючей проволоки до прохождения фильтра не стали. Петрищев со своей командой вновь засел за разбор немецкой картотеки и формирования очередного "офицерского штрафбата".

   Получив сообщение о взятии Бобруйска, командование Западного фронта потребовало от нас продолжить наступление на Рогачев и Жлобин. Не знаю, на что они там, в штабе , рассчитывали. Видимо думали, что мы настолько сильны и круты, что вот так спокойно, легким прогулочным шагом пройдемся через немецкие позиции к линии фронта и соединимся с нашими войсками, попутно окружив два немецких армейских корпуса. По-моему у них началось головокружение от успехов. Только вот мы тут все смотрели на все другими глазами.

   Нам непомерно долго везло. Повезло с тем то, что на первоначальном этапе немецкое командование не считало действия моего отряда чем- то сверхестейственным. Были и большие по численности и вооружению отряды окруженцев, что шли по немецким тылам и отбивали поселки и местечки, входили на окраины Минска и других городов. Но они не были настолько наглы и не имели столько тяжелого вооружения как мы и их уничтожали или рассеивали охранные и полицейские части. Мы тоже с ними встречались, но были более подготовленными, чем они и давили части охраны тыла огнем и металлом, стараясь разбивать их из засад и по отдельности. Но всему хорошему приходит конец. Теперь вместо тыловых и охранных частей перед нами стоял совсем другой враг. Ударные и полевые части вермахта, обученные и закаленные в боях, опьяненные своими успехами и уверенные в своей непобедимости. Мы к боям с ними пока были не готовы. Кавалерийские дивизии отправились в рейд без танковых полков и тяжелого вооружения, что делало их более слабыми при встрече с пехотными частями противника. Что мой отряд, что десантники, что кавалеристы в бою за город и его окрестности понесли значительные потери, их требовалось восполнить. Пополниться мы могли только за счет бывших пленных. Что сразу сделать было не реально. Требовалось хотя бы двое- трое суток более или менее спокойного времени для приведения людей в чувство, проведении фильтра, эвакуации раненых и больных. Захват Бобруйска, Кировска и Осипович был лебединой песней нашей Бобруйской группы. Базировавшаяся в Слуцке группа войск нам ничем помочь не могла. В районе Ляховичей немцы, получив подкрепления, активизировались, прорвали оборону, бой шел на окраинах города. Все имеющиеся резервы Константинову пришлось бросать туда. Аналогичное положение сложилось и у нас в районе Осиповичей, усилился напор и на части 47 кав. дивизии комбрига Кузьмина.

   Свои доводы о невозможности продолжить наступление мы сообщили в штаб фронта. Но там их не восприняли и лишь подтвердили необходимость удара на Рогачев.

   В связи с этим ночью в здании бывшего штаба 47 армейского корпуса состоялось совещание старшего командного состава Бобруйской группировки войск. На нем присутствовали все три командира кав. дивизий (генерал - майор, комбриг и полковник), командиры 214 десантной бригады (полковник Левашов) и боевой группы 121 дивизии (полковник Ложкин), ну и мы с Николаем Козловым. Я как командир ударного отряда НКВД (численностью в мотобригаду) и комендант Бобруйска, а Николай как мой заместитель и командир бронегруппы.