Мы - калеки. Мы - короли

В свою маленькую экспедицию, известный местным как Корвин, Идэн взял лишь Профессора. Им вдвоём предстояло найти всё, что сможет усилить заключённых и дать превосходство над стражами хотя бы на первом этапе восстания. Это могли быть и технологии, и предполагаемые магические артефакты.

С затянувшейся войной Мулсатора с Портом Огненного Моря наступал самый подходящий момент для осужденных, чтобы действовать. Армия целиком направила силы на запад, северный оплот королевства мог рассчитывать только на собственные силы, которые заключались в стражах под руководством Золтана Карсона.

Идэн понимал, что только в случае успеха Эландрэ среди главарей местных группировок, а также распространения вестей о бунте по остальным островам и достаточной силе этого самого сопротивления, у трудящихся в энтропиновых шахтах будет шанс взять верх над руководством и захватить архипелаг. А для всего этого одним из ключевых условий был успех в этой самой маленькой экспедиции, которая началась, когда Идэн и Профессор затворили за собой дверь и через узкую паттерну, очищенную от завала, и двинулись вглубь обсидиановых коридоров.

— Ну что, впечатляет? — Профессор довольно наклонил голову вбок, ожидая восторженные отзывы.

— Вне всяких сомнений!

Идэн, он же Корвин, пока не мог раскрывать свою личность. А поэтому ему не следовало рассказывать Профессору и о своих познаниях о родине предков династии, и уж тем более о тех видениях, что посещали его во время нахождения в мулсаторском лазарете, когда его дражайшая сестрица, королева Эйрин Кор по совету своего мужа модернизировала его кровь энтропиновым эликсиром.

В безмолвной тишине было приятно идти по тоннелю, чарующему своим чёрным блеском, словно зеркалом космоса. Проход, загромождённый обрушающимися породами всё того же обсидиана, постепенно расширялся и в конце концов вывел к руинам.

Это был небольшой участок улицы древнего города, мостовая покрытая пылью веков, разрушенные скверы, придавленные потолком молодых пород, ледника, медленно тающего на законсервированные в янтаре остатки растений, видевших солнце долгие тысячелетия назад. Был на улице этой и высохший фонтан, с заржавевшими изваяниями канувших в лету мастеров по металлу. Глухие завалы со всех сторон, и лишь узкая тропа, ведущая в здание погребённого города.

Открыть одну из дверных створок, закрепившуюся на несмазанных петлях, оказалось непросто, но Профессор и Идэн осилили это.

Первая комната показалась прихожей, очевидно, что это здание некогда было обычным домом одной из семей, проживающих на территории могущественной развитой цивилизации. Из прихожей дверной проём вёл в коридор, имевший лестницу на второй этаж, слева открывался проход, вероятнее всего, в кухню, от которой практически ничего не осталось, и в гостиную, находящуюся в таком же плачевном состоянии. Ничего примечательного и интересного ни Профессор, ни принц на этом этаже не обнаружили.

Поднявшись по лестнице наверх, Идэн понял, что целой и доступной для исследования оказалась лишь одна из комнат, остальные безвозвратно погребли горные породы.

Комната была просторной, принадлежала юной девушке, судя по остаткам красивой мебели и гардеробной с множеством места под наряды и обувь.

Примечательной вещицей, обнаруженной на полу Идэном, был замысловатый шар: металлический, тёмный, покрытый игнисскими рунами. Этот предмет чем-то напомнил принцу Головоломку Крови Двух Огней. Ему подумалось, что вещица может быть не простой игрушкой, а технологичным устройством. Идэн поместил шар в свою поясную сумку, чтобы выяснить это позже.

Профессора больше всего привлёк сохранившийся относительно целым терминал. Никакого оружия или чего-то ещё, что могло бы пригодиться планирующим восстание мятежникам, здесь не нашлось.

— Не густо, кэп не обрадуется столь скудным результатам, — с досадой сказал Профессор.

— Почему «кэп»?

— Что?

— Ты называешь так Эландрэ, периодически. Обычно так называют капитанов.

— Ну да, он был капитаном, контрабандистом, — по интонации чувствовалось, что Профессор замешкался и говорил совсем неуверенно.

— Не знаю, обычно так называют известных капитанов, а не мелких контрабандистов. Я так понимаю, что твоим лично капитаном он не был, или всё же ты служил на его корабле?

— Нет, просто, когда я с ним познакомился, уже здесь, в Рудниках, когда мы отбывали свои сроки на другом острове, его уже все так называли до меня, вот и я, как все, так сказать.

— Не нравится мне твоё мешканье и недоговорки, Профессор. Мы в одной лодке, помнишь? Чем меньше тайн будет в нашем внутреннем кругу, тем лучше, — Идэну показалось, что собеседник не совсем одобрил его объединение их троицы в некий «внутренний круг», но пока решил не акцентировать на этом внимания.

— Корвин. Корвин, Корвин, Корвин… Это ведь не твоё имя. Как тебя зовут по-настоящему?