Мы ничего им не должны!

Видок успел побывать в "логове" Жавера и нашел там массу интересных материалов, вырезки из журналов и газет, секретный меморандум Фуше и много еще чего. Комиссар скрупулезно вел записи своих наблюдений за русскими террористами, записывал и свои предположение и выводы. Скряга Жавер даже раскошелился на услуги художника, "омолодившего", добытый заграничной агентурой "папы Жозефа" портрет капитана Фигнера, и по второму, по "стрелку" хорошая подборка имеется. Толстая папка, перевязанная тесемкой от штанов ждет нового хозяина на сиденье фиакра, пока она не стоит в сущности ничего, министр полиции лишь поблагодарит за проделанную работу и немного добавит жалованья "земляку". Однако лет через пять, когда политическая ситуация во Франции измениться, ценный "компромат" можно будет выгодно продать за кругленькую сумму, сравнимую с сегодняшней "добычей". Кому… а хоть британцам, хоть русским, кто больше даст тому и достанется папочка, найдутся покупатели на этот товар. Лишь некоторые неясные вопросы остаются, поэтому и не спешит пока Этьен с отправкой в рай "старого друга", а то бы давно распорядился или даже сам руку приложил. Из-за Жавера он провел два года на каторге… еле оттуда выбрался, так что "должок" за комиссаром есть, да и в любом случае нет расчета оставлять в живых важного свидетеля. Британия не выдает беглых преступников европейским странам, но это сейчас, но как сложиться после Наполеона? Видок гадать не намерен… концы в воду и он чист, прошлые грехи ему уже списали, а новых приобретать не хочется.

– Девять, десять… желтенькие мои… ой, тут коробка! – девушка, вынимавшая наполеондоры, неожиданно наткнулась в недрах чемодана на инородный предмет и пытается его извлечь оттуда.

– Осторожней Марго, не рассыпь смотри… дай сюда! – все четверо сразу же собрались вокруг стола посмотреть на новую находку.

Жаверу уже все равно, что они там откопали, коробка, так коробка… договаривались они с Фигнером только на французское золото, никаких ювелирных изделий быть не должно по идее. Разве, что им не хватило франков, а иностранные гинеи, гульдены, дублоны или устаревшие ефимки банкир уложил в отдельную тару, не желая смешивать с монетами иного веса, достоинства и чеканки?

* * *

Ба-бах… оглушительный грохот близкого взрыва заполнил до отказа, "затопил" небольшое помещение подвала или погреба, как нахлынувшим потоком воды.

Он, Жавер ничего не успел понять: яркая вспышка света в полутьме – полыхнуло огнем прямо за фигурами Видока и его компании, невероятный шум, словно пушечный выстрел в упор. Затем, через неуловимый промежуток времени, последовал мягкий, но сильный удар воздушной волны, словно горячей подушкой с песком, в лицо и в грудь одновременно. Звенящая в ушах тишина, лишь собственный пульс стучит в висках метрономом… Комиссар снова на полу вместе со стулом, на сей раз лежит на спине, лицом вверх. В себя он пришел быстро, хотя и успел затылком изрядно приложился к доскам пола, однако сознание все же его не покинуло.

Свечи погасли все до единой, из освещение остался только дневной свет, слабо пробивающийся в щели люка, светящийся прямоугольник на абсолютно черном фоне потолка, приставной лестницы не видно под ним, отброшена ударной волной в сторону.

Подарок свыше? Да нет, скорее благодарить надо не бога, а как бы не "того черта" Фигнера… Размышлял ошеломленный комиссар недолго, действовать начал почти сразу после взрыва. Справа в спинке стула глубоко засел осколок, железка острая и на вид зловещая, немного левее в сторону и не пришлось бы радоваться Жаверу. Однако посланец смерти, прежде чем вонзиться в дерево рассек одну из тугих пеньковых петель, от веревки в месте разреза осталась лишь нитка. Дело техники – напрячь мышцы рук и груди, первая же попытка удалась, теперь он отчасти свободен. Руки ему связали неумело, стянули только запястья, оставив свободными пальцы… теперь бы только добраться до какого-нибудь режущего предмета, что там мерцает в полутьме на полу, не нож ли часом?

Прошел час и Жавер свободен от пут, первым делом он на ощупь отыскал лестницу, люк распахнут… кусочек голубого неба и солнечный свет в качестве бонуса. Он осторожно высунул голову и осмотрелся, вокруг никого, какие-то старые руины, видны лишь закопченные каменные стены, потолок отсутствует. Совсем рядом заржала, подала голос лошадь… комиссар вздрогнул, но быстро успокоился, поняв – людей рядом нет. Если бы Видок и оставил кого на "стреме", тот его сообщник не мог не услышать шума взрыва и обязательно бы проверил, что случилось. А так "часовой" или испугался и сбежал, или никого наверху и не было изначально.