Мы убили их в понедельник

«Мерзавцы! — кричала она во всю силу своих легких. — Мерзавцы, мерзавцы, мерзавцы!»

Я передвинул ноги к свету и стал неуклюже пилить стягивающий их шнур. Прошла целая вечность, прежде чем мне это удалось, и в следующий момент я, освободив лодыжки, сорвал с лица повязку и выплюнул изо рта кляп. Я попытался встать, но не смог этого сделать. Мои ноги ничего не чувствовали. Я рванулся вперед и, ухватившись за перила, стал топать по палубе ногами, чтобы восстановить кровообращение.

«Перестаньте! — кричала она. — Перестаньте! О Боже!»

Я отпустил перила и попробовал идти — я был словно на ходулях. Руки висели вдоль тела как плети. Я пытался идти быстро, надеясь застать их врасплох и зная, что у меня уже нет времени.

Спотыкаясь и шатаясь, я ввалился в ярко освещенную каюту. Все трое были на низком диване слева. Уэбер на коленях стоял у дальнего конца дивана и со смехом держал ее за плечи. Он повернул ко мне голову. Руки у Пегги были по-прежнему связаны. Она была голой. Она извивалась всем телом на диване, судорожно выгибая торс и стройные сильные ноги. Марти, тоже совсем голый, не считая одной рубашки, ругался и боролся с ней, пытаясь поймать и раздвинуть ее ноги. Он сидел спиной ко мне.

Увидев меня, Уэбер широко раскрыл глаза. Он мгновенно выпустил девушку и отскочил назад.

— Да держи ты ее! — в ярости завопил Марти.

Я настиг его в два прыжка. Я не мог сжать пальцы в кулаки, поэтому ударил его по затылку тыльной стороной предплечья. Охнув, он обмяк и стал сползать на пол, а Пегги скатилась с кушетки и вскочила на ноги, глядя на меня с диким выражением, не видя и не узнавая.

— Беги! — крикнул я ей в лицо. — Прыгай за борт!

Я знал, что Уэбер сделает в следующий момент, и сделает быстро, без колебаний. Я понимал, что не смогу его остановить, не успею даже подойти к нему. Я ударил ее по щеке бесчувственной ладонью.

— За борт! — заорал я еще раз.

Она быстро проскользнула мимо меня. Я бросился за ней, почти теряя равновесие и тяжело двигая ногами, слишком медленно, как в ночном кошмаре, когда пытаешься убежать от какого-то чудовища и чувствуешь, что твои ноги словно увязают в клее.

Уже выскочив на палубу, я услышал за спиной лающий звук выстрела. В тот момент, когда я ухватился за край люка, мою руку ужалило, и в лицо и горло полетели щепки и осколки. Бросившись на пол, я перекатился на бок, чтобы увернуться от пули, и увидел, как Пегги бежит к корме. Страх погнал ее прямо на перила, с которых она могла спрыгнуть в воду. Я увидел, как ее тонкое, гибкое тело выпрямилось в лунном свете, и понял, что, если она в этой позе прыгнет вниз, турбулентные потоки за кормой затянут ее под винты и сломают ей спину, шею или ноги, если только она не приземлится прямо в шлюпку. Но за мгновение перед тем, как нырнуть во мрак, она сжалась в маленький комочек.

Я вскочил на перила борта и прыгнул так далеко, как мог. Я тяжело упал в воду, погрузился в глубину, изогнулся, выпрямился и развернулся, слыша за собой громкий рокот работающих под водой двойных турбин. Потом вокруг стало тише; я плыл под водой из последних сил, надеясь, что все больше удаляюсь от яхты. Я вынырнул на поверхность. «Королева моря» находилась от меня в два раза дальше, чем я ожидал.

Я огляделся в поисках Пегги. Она хорошо плавала, и я надеялся, что она сможет продержаться на воде со связанными руками. Я знал, что она далеко отпрыгнула от яхты и не могла попасть под винты. Я посмотрел на лунную дорожку. Она была пуста.

— Пегги!

Я выкрикнул ее имя и прислушался.

— Пегги!

Я весь превратился в слух и на этот раз различил слабый ответ. Я проплыл ярдов пятьдесят в этом направлении.

— Пегги!

— Сэм, — отозвалась она. — Я здесь.

Я увидел ее в сорока футах от себя и подплыл к ней.

— Сэм, они пытались…

— Я знаю. Выброси это из головы. Мы должны быть очень осторожны, милая. Боюсь, нам придется провести много времени под водой.

— Я не смогу долго оставаться внизу со связанными руками.

— Я знаю. Поэтому я буду помогать тебе и постараюсь удержать тебя под водой. Вот они идут.

«Королева моря» наконец сумела развернуться и теперь возвращалась назад, чтобы отыскать нас. Она шла очень быстро, и я видел белые буруны у носа лодки. Я знал, что Уэбер стоит на штурманском мостике. Как только я понял, с какой стороны он нас обойдет, я потащил Пегги в противоположную сторону, стараясь увеличить расстояние между нами и яхтой. Я перекинул ее связанные руки через свою голову, чтобы тащить ее на себе и в то же время пользоваться обеими руками. Она сильно помогала мне ногами, и мы плыли немного быстрее, чем я ожидал. Когда Уэбер оказался так близко, что мог заметить наше движение в воде при лунном свете, мы замерли.

Я сказал, понизив голос:

— Приготовься нырять. Сейчас он включит прожектор.

Как я и надеялся, он остановился раньше того места, где мы спрыгнули за борт. На воде трудно правильно оценить расстояние и скорость. Он заглушил оба двигателя, и яхта застыла на месте. На всякий случай я опустил голову под воду и прислушался — нет, ничего похожего на звук турбин я не услышал.