Мы вчера убили послезавтра

— Наверное, по статьям смотрят?

— Нет. — Серый помотал головой. Слова давались ему тяжело, но Диме не менее тяжело это было слушать.

— Исключительно по физическому состоянию. Мы же уже опасности не представляем, а работа тяжелая.

Некоторое время Серый сидел молча, видимо готовясь к тому, чтобы поборов боль, сказать что-то совсем личное. Ему это не удавалось долго. Затем Серый пересилил себя и сказал:

— Мы когда памятник Клинтону взрывали втроем, на тысячников напоролись. Это мы так "1000 Правых" зовем. Нас взрывом оглушило немного, бомба сдетонировала раньше времени. Вот видишь, мне морду осколками посекло. А Лехе ногу распороло отлетевшим куском гранита. Мы в себя пришли, бежать не можем, Леха воет и сознание теряет, артерию зацепило. Мы его потащили. А сами еле идем. Тут со всех сторон машины, тысячники выбежали, я почти сразу электропулю получил и отключился.

Серый вздохнул, закрыл глаза и продолжил:

— Леху они на месте добили. Точнее просто помощь не оказали, он от кровопотери умер. А Егору на этапе инъекцию сделали. Он хилый был. Еле ходил, но принципиально не лечился. Вот от него и избавились сходу. Работника с него бы не получилось. А меня сюда на завод.

Серый сплюнул в открытое окно машины и замолчал. Дима осторожно спросил:

— И много вас там пашет?

— Точно не знаю. Михалыч больше информацией владеет. Мне то и не интересно по большому счету. Но одно могу сказать точно, что намного больше, чем ты себе можешь представить.

— Это ж сколько тогда заводов, раз туда столько народа отправляют?

— Заводов вроде немного, но ты не забывай, у нас ротация о-го-го! Особенно на рудниках. Да и на лесозаготовках не сладко. Мы-то хоть жрем сколько влезет того дерьма что производим. Противно, но вариантов нет. А те, кто на рудниках и лесосеке еще и голодные постоянно. Особенно за Уралом, в китайской зоне оккупации.

— В какой зоне оккупации?

— Зона оккупации по Уральскому хребту делится — тут американцы, там китайцы хозяйничают.

— Слушай, а что они с женщинами делают?

— Честно не знаю. У нас немного работали в обслуживании. Но в целом не в курсе.

— А как вы сбежали?

— Да опять же повезло. Буря была четыре дня назад. Дерево повалило на провода. Здесь же нет подземных коммуникаций. Все как сто лет назад. И как совпало, что основной генератор накрылся. А на резервный только самое необходимое запитано. Освещение, сигнализация, компьютеры и по мелочи. А у нас начальник лагеря финн. И приспичило ему в бане попариться. Так бы потерпел, но к нему земляки приехали на выходные из соседней натовской бригады. А у них у финнов типа без сауны ну никак нельзя пообщаться. Короче, надо сауну запускать, а электричества нет. Ну, давай на дровах. А дров тоже нет. И на территории лагеря, на дрова пустить нечего. Начальник отправляет молодого с приказом принести дрова. Хоть из жопы, хоть из лесу достань, но сауна должна быть разогрета. А молодому что, мозгов нет. Он вышел на улицу, поймал двух первых встречных и с ними в лес за дровами. Глупый был молодой, только прислали. Не знал, за кем присматривает. А теми двумя, кого он встретил, значит, мы с Михалычем оказались. Ну а дальше там как в кино. Вышли за территорию лагеря, отошли как можно подальше, посадили молодого янки на перо и в лес. И как я понял, финн наш так пересрал, что прежде чем тревогу объявить, сначала хотел сам с дружбанами нас поймать. Короче, время потерял. А мы пока он нас сам искал, отошли подальше, чипы выковыряли и залегли. Хорошо лето. Грибов много. А рыбы в речке нет почему-то. Но вчера вот зайца удалось поймать. Жаль только, что у Михалыча рана не заживает.

— А меня зачем убить хотели?

— Мы думали, что ты из лагерных конвоиров, хотели у тебя одежду, деньги и оружие забрать. Чтобы пожрать купить, да лекарств в аптеке.

— А почему у вас начальник лагеря финн?

— Да, это редкость. На практику приехал. А в основном, конечно, американцы.

— Американцы? — Дима снова не верил своим ушам, а Серый опять начал злиться.

— Слушай, парень! У тебя впереди еще столько разрывов шаблонов, что если ты каждый раз будешь вот так, как конченный даун на меня таращиться, то мы точно в кювет слетим или в дерево гробнемся.

— Прости, не сдержался. Действительно столько всего за один день. Просто я хотел понять, причем здесь американцы, ведь всеми проблемными делами в стране должны "1000 Правых" заниматься?

— А кто они, по-твоему? Думаешь русские?

— Ну да. Это ведь как бы цвет нации, хранители устоев и все такое.

— Как бы. — Передразнил его Серый. — Ты это. Не на форуме. Не надо мне про цвет нации. Твои "1000 Правых" это элита спецотдела ЦРУ по работе с ЛЕР. Лучшие из лучших. В смысле отборнейшие мрази и отморозки. Все они говорят по-русски, но больше слушают и молчат, оттого все и думают, что они из наших.

— И что все американцы?