Мы вчера убили послезавтра

Для обеспечения социального статуса Самуилу Яковлевичу шефами была создана легенда ресторатора. Ему был передан неплохой, но для Москвы абсолютно средний ресторан "Звезда Бориса". Кац оказался не только отличным резидентом, но и замечательным ресторатором. Всего через пару лет "Звезда Бориса" стал лучшим рестораном в городе. Местом, где каждый вечер собирались политики высокого полета, кичливые звезды шоу-бизнеса и надувающие щеки крупные бизнесмены.

Шпионская деятельность процветала, ресторан тоже и Самуил Яковлевич заскучал. Но его деятельная натура нашла выход — Кац услышал зов крови и открыл ювелирную мастерскую. Так как золото и бриллианты были в леровском обществе не в чести (их "шефы" вывозили за бугор мешками и бочками), эта мастерская выпускала бижутерию. Но какую! Певица, появившаяся на ТВ не в колье от "Кацовсски", вызывала всеобщую жалость и воспринималась как не понятно каким образом попавшая на сцену чернушка-пастушка. Или, в крайнем случае, белошвейка. Модельеры стояли на коленях, выпрашивая у Каца разрешения украсить свои показы его бижутерией. И Кац им милостиво разрешал. При этом делая на стали и стекле, приправленных модой и маркетингом, столько денег, сколько немногие делали на бриллиантах.

Но чем большего успеха достигали его предприятия, тем Самуил Яковлевич становился скучнее. Хандра его достигла небывалых высот, когда к нему в голову заскочила мыслишка о запуске нового проекта. А почему бы всеми уважаемому ресторатору, шпиону и ювелиру не завести еще и адвокатскую контору? Задумано — сделано.

И вот Самуил Яковлевич, в тиши собственного кабинета, старательно и по старинке выводит на бумаге свои мысли, как из ничего, только из воздуха начать делать сумасшедшие деньги. Ему уже пригрезилась вывеска "Kaclex", дубовые кабинеты, заваленные книгами с золочеными переплетами. Полумрак, снующие клерки и богатые, очень богатые клиенты. Все это быстрым почерком появлялось на бумаге — надо нанять этих, для раскрутки подключить тех и…

Стук в дверь прервал искрящийся поток идей в голове Каца.

— Я заранее дико извиняюсь, но если у вас что-то не очень важное, то шесть раз подумайте, прежде чем открыть дверь. — Недовольно пробурчал Кац.

Вообще дома характер у Самуила Яковлевича был если не золотой, то уж серебряный точно. Но домочадцы знали, что когда Кац трудится, его лучше не отвлекать всякой ерундой. Дверь открылась. На пороге стоял маленький Сема.

Правила правилами, но ради сына Кац забросил бы далеко не только свои проекты, но даже и основную деятельность. Сема был поздним и не совсем запланированным ребенком. И в тот день, когда раздался первый Семин вопль на всю квартиру, Кац понял, что этот малец и есть его самое важное и нужное дело в жизни.

Кац закрыл папку с набросками идей и нарочито серьезно спросил:

— Семочка, твои мама и бабушка, обе очень умные женщины кстати, не говорили тебе, что нельзя мешать папе, когда он пытается накормить нашу семью?

Сема принял отцовский укор в серьез, потупился, насупился и тихим голосом ответил:

— Да папа. Но мама и бабушка, сами меня к тебе отправили.

— Мда, Сема, ну ты же умный мальчик и понимаешь то, чего не могут понять твои мама и бабушка. Если меня дергать каждые пять минут, то нам нечего будет кушать.

Сему возможность сесть на принудительную диету расстроила окончательно. Он скромно стоял в проеме, не зная, что ему делать.

— Ну ладно Сема, заходи и рассказывай, что у тебя там стряслось.

Сема моментально изменился в лице, бойко захлопнул дверь, подбежал и плюхнулся на небольшой кожаный диванчик. И затараторил как автомат:

— Папа, нам в школе сегодня рассказывали про Павлика Морозова. Про его подвиг…

— Какой подвиг? — Кац с сомнением глянул на сына.

— Ну как папа ты не знаешь? Павлик это такой мальчик, у которого были папа и мама…

— Семочка, сынок. Насколько я могу вспомнить, то папы у Павлика очень быстро не стало. — Кац снова перебил Сему.

— Да верно. У Павлика отец был врагом либерального образа жизни. Он ночами сидел в Сети и писал грязные и лживые стайки про наших друзей американцев. И к отцу Павликами в гости приходили такие же, как он предатели. Они вместе пили водку и на кухне и ругали наше правительство. А однажды, когда они выпили совсем много водки, они взяли белую простыню, написали на ней: "Янки, убирайтесь домой!". Потом протащили ее через весь город и повесили ее напротив американского посольства. Наутро весь город содрогнулся от этого ужасного преступления. Целый день по телевизору показывали снова и снова ужасный репортаж с места событий. И все задавили один и тот же вопрос — кто мог сделать такое!? А знал один лишь Павлик, он видел как его отец вместе с приятелями смеясь, рисовали эти слова на простыне. Он промучился весь день. И потом не спал всю ночь. А на утро пошел и все рассказал про своего отца "Тысяче правых". Его отца арестовали и выслали в Белоруссию. А Павлика объявили героем. Сам президент Америки ему прислал поздравительное письмо и назвал его юным защитником демократии.