Мы вчера убили послезавтра

Немец показал подписанное соглашение в многочисленные камеры:

— Сегодня мы стали свидетелями великого дня. Дня объединения двух братских народов, разобщенных на многие века из-за заблуждений в прошлом. С этой минуты территория Великой Германии и ЛЕР едина. — В голосе и взгляде немца появился металл. — И если наши враги мечтают нанести удар по ЛЕР, то пусть они помнят, что на их удар немедленно ответит Великая Германия!

Сказанное было услышано! И если леровцы просто с ума сходили от счастья быть принятыми в Ту Самую Европу, то американцев с китайцами удар хватил совсем нет от безграничной радости. Сразу после этого видео обращения сотни и тысячи умов лихорадочно заработали над тем, как и на каких основаниях можно расторгнуть соглашение между ЛЕР и Великой Германией.

А вот Дима облегченно выдохнул. Все. Закончилось. Он убрал палец с кнопки на часах и вместе со всеми приглашенными покинул зал. Несостоявшийся палач шел рядом со своими несостоявшимися жертвами.

Шурупаева после подписания моментально погрузили в реанимационный автомобиль и отправили в больницу. Он был еще жив. А вот Самуил Яковлевич Кац угасал. Последней картинкой в его сознании была яркая зеленая полянка. И маленький Сема, зовущий его поиграть в мяч.

Спасти вчера

— Леночка собирайся быстрее! Ты что не понимаешь, что о нас забыли сегодня, но обязательно вспомнят завтра!?

Вертушинский влетел в особняк как ураган, хватающий по пути чемоданы и запихивающий в них все, что попадется под руку. Его колотил такой испуг, что он минут пятнадцать не мог объяснить Разумовской, что же от нее требуется. Но она в принципе и не нуждалась в объяснениях, так сама все видела по ТВ. Действительно, в суматохе выстрелов про Вертушинского все забыли. И он собирался использовать каждую секунду этой забывчивости. Ему не улыбалось попасть как в руки "шефов", так и в руки немцев. Поэтому набиваем чемоданы, на вертолете до частного аэродрома, на небольшом, но очень скоростном самолете до Лондона, оттуда по поддельным документам в ЮАР. Там закопаться в землю метров на тридцать, изменить внешность и всю оставшуюся жизнь изображать из себя глухонемого инвалида-дауна. И тогда есть шанс выжить!

Разумовская активно включилась в сбор вещей. Еще бы, одних украшений на миллионы. Вдруг у нее зазвонил телефон. Она оставила все собранные сумки и, не смотря на вопли Вертушинского о том, что не надо брать трубку и вообще надо поторапливаться, ответила:

— Алло. Да. Да, мистер Смит. Сделаю.

Вертушинский обвешанный чемоданами, выбежал из соседней комнаты и буквально завопил:

— Лена! Все, выходим! Ты чего на месте топчешься!?

Разумовская молча открыла свою сумочку, достала пистолет и выстрелила в сердце Николаю Арсеньевичу. Потом еще раз. Подошла, встала над упавшим телом и сделала контрольный в голову. Протерла и бросила пистолет. Взяла свою большую дорожную сумку, кинула ее в багажник машины и уехала. В этот вечер многие тысячи леровцев уехали вот так. В никуда. Они просто исчезли или постарались исчезнуть.

Мистер Смит положил телефон в карман. "Умница девчонка, не зря прикармливали, вот и пригодилась" — подумал он. Вслух он произнес другое:

— Мистер Ли. Проблема с Вертушинским решена. Он не заговорит.

— Меня это очень радует мистер Смит. Вы умеете решать проблемы. Жаль что это наша последняя встреча. Меня снимают с проекта ЛЕР.

— Почему Ли? Твои боссы надеются найти лучшего специалиста по русским?

— Нет, просто на этот проект кинут других. Юристов, которые могут найти дыры в соглашении с немцами. Политтехнологов, которые будут убеждать население Германии и ЛЕР, что объединение это большая ошибка. Историков, которые еще перепишут прошлое России и покажут, что Германия для них всю историю была самым страшным врагом. Мы не намерены отступаться от такого жирного куска мистер Смит, и приложим титанические усилия, чтобы его получить обратно.

— Мы планируем заняться тем же, Ли. А еще попытаемся опять разыграть национальные вопросы внутри самой России. Обвиним, к примеру, русских, что они не спросили остальные нации, хотят ли те дружить с немцами. И что, к примеру, интересы татар этот союз ущемляет.

— Старый трюк, мистер Смит.

— Зато по отношению к России он всегда работал. Надеюсь, сработает и теперь.