Мы вдвоем

— Ты права, это переходит все границы, но как от него избавиться? — с легкой дрожью в голосе спросил Йонатан.

— Не знаю. Сделай так, чтобы его здесь не было. Я уже ничего не понимаю. Все, переезжаю отсюда, — чуть ли не прорыдала она, в отчаянии закрыв глаза.

С чувством обреченной неизбежности Йонатан вышел из дома, и уже поджидавший его Мика с довольной улыбкой произнес:

— Видишь? — и открыл дверь черного фургона «рено», стоявшего на парковке. В чистом багажнике Йонатан увидел тридцать саженцев кипариса, две коробки рассады мяты и вербены, две новые мотыги и две канистры воды.

— Жалко саженцев, если мы о них срочно не позаботимся, они засохнут. Каждый из них мне стоил пятьдесят шекелей, это куча денег. Это тысяча пятьсот шекелей, которые пропадут зря, если ты со мной не поедешь. Я понимаю, что тебе сложно, но, Йонатан, у нас правда нет выбора. Мы едем сейчас, — сурово объявил Мика.

— Но почему именно сегодня вечером? Что случилось, Мика? Я могу понадобиться Алисе, она в любой момент должна родить, — Йонатан попробовал воззвать к неистовому сердцу брата. — Представь себе, что может случиться. Мы будем в Беэроте, а Алисе придется одной на такси ехать в больницу. Тебе это кажется правильным? Идо бы хотел, чтобы я так поступил?

— Почему именно сегодня? Я тебе скажу, почему именно сегодня, это очень даже просто, — улыбнулся Мика и заговорил подчеркнуто медленно, словно выкладывая свой победный козырь. — Завтра в поселении как раз запланировано начало работ на этой территории, и там заложат детскую площадку имени какого-то американского козла из Колорадо, который им пожертвовал несколько жалких долларов. И вот, послушай, я специально поехал в Беэрот и сказал новому администратору, что логичнее всего на свете посвятить сад памяти Идо, который родился в Беэроте, рос там, но, к счастью, там не похоронен. Но этот негодяй мне ответил тоном самодовольного распорядителя: на это у нас нет бюджета. Понимаешь? Так что все как раз совпало по времени, просто-таки с помощью небес, да и эту машину я получил до завтра по прекрасной цене.

— А как нам быть, если у Алисы начнутся схватки? — беспомощно спросил Йонатан.

— Мы будем в Беэроте, — благоразумно пояснил Мика. — И если что-то случится, Алиса позвонит, и мы окажемся в Эйн-Кареме меньше чем за полчаса. Не волнуйся. Первые роды длятся долго, это не минутное дело.

Возвращаясь в квартиру, Йонатан вслух твердил себе: Йонатан, ты вонючий предатель. Йонатан, ты не человек. Скажи своему ненормальному брату «нет», и все тут. Он знал, что хочет скрыть поездку от Алисы и что, еще не начав авантюру, уже пытается заставить себя о ней забыть. Приоткрыв дверь, Йонатан увидел, что Алиса уже самозабвенно спит, что ее волосы распущены по подушке, руки вытянуты над головой, а большой живот вздымается и опускается с успокаивающей ритмичностью. Он попробовал сам себя убедить, что, как только она уснула, ее обида прошла, и проговорил «Лисуша» и еще раз «Лисуша», но она не просыпалась, и в этом ее молчании он усмотрел знак согласия на его поездку с Микой.

Йонатан взял листок из стопки черновой бумаги и написал, чтобы Алиса звонила по малейшему поводу, что он сожалеет, но у него не было выбора, и повторил еще раз: выбора действительно не было, хотя знал, что такое уточнение не добавляет убедительности, подписал: «Люблю тебя, милая. Йонатан» — и пририсовал сердечко, как в тот полный сердечек период между помолвкой и свадьбой. Записку положил на коричневую тумбочку, прямо под очками, которые она, проснувшись, надевала, перед «моде ани»^[161] и перед тем, как шла в ванную и начинала длинный ритуал прилаживания линз и чистки зубов.

По пути в Беэрот Йонатан пытался осмыслить, что за пустота образовалась в нем со смертью Идо, пустота, чью бездонность он сейчас пытается немного умерить. Особенно его занимали отношения между ним и Микой. Он не мог найти ответа на вопрос, как Мике, сидящему рядом с ним в этой безумной поездке посреди ночи в Беэрот, удается парализовать его этой болью, которую он будто присвоил и с помощью которой способен даже отдалить его от Алисы.

На резком повороте с главного шоссе на боковую дорогу к Беэроту Мика замедлил скорость и произнес:

— Люди не думают, что умрут, это с ними случается внезапно. Без предупреждения, без официального письма. Без ничего. Она приходит, как я, не сообщая и без стука, — он вдруг усмехнулся. — И тогда все потеряно. Они жалуются — почему нас не поставили в известность? — Мика сделал паузу, словно пытаясь углубиться в только что сказанное, но вдруг испуганно спросил: — Ты взял пистолет?

— Зачем, для чего? — спросил Йонатан. Мика показал куда-то пальцем, но Йонатан ничего не увидел.