Мыс. Там, на неведомых дорожках…

– Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана. Буду резать, буду бить – всё равно тебе водить!!! – зло усмехнувшись, Баюн закончил считалку и разрядил «Вальтер» в кабана, находившегося по левую руку, потом, бросив на землю временно ставшее бесполезным оружие, развернулся вправо, выхватывая ножи.

Последний кабан, матёрый крупный вепрь, был намного хитрее и изворотливее сородичей – недаром дорос до таких внушительных размеров. Победно хрюкнув, он чуть отступил назад – видимо, для разгона, однако атаковать сразу не стал, а принялся мотаться по широкой дуге́, постепенно сужа́я радиус и выбирая удобный момент для решающего броска. Баюн, практически не мигая, настороженно наблюдал за ним, привалившись спиной к здоровенному валуну́, невесть откуда взявшемуся на обочине дороги. Огромный камень послужил тем препятствием, о которое окончательно расплющило и без того искорёженный грузовик, однако сейчас это было хорошее прикрытие с тыла.

Кабан, как оказалось, отличался завидной выдержкой, но ярость и чувство голода, видимо, были сильнее. Он бросился в атаку так внезапно, что Баюн, несмотря на свою почти молниеносную реакцию, успел лишь перехватить поудобнее ножи. Разогнавшись, тяжёлый зверь буквально впечатал его в камень своим весом, и на мгновение ходоку показалось, что воздух разом вышел из лёгких – весь!… «Волк» ударил клинками одновременно – раз, другой! – пробивая толстую шкуру и не оставляя монстру шансов. Но тот сдаваться не собирался… Смина́я парня мощным туловищем, кабан пытался дотянуться до него своими чудовищными клыками. Острое копыто уже пару раз «прошлось» по правой ноге и, если бы не «дизайнерский» комбинезон из васили́сковой шкуры, распороло бы бедро в клочья. Баюн чувствовал на коже горячее и липкое, но сейчас было не до собственных ранений…

Сделав ещё пару выпадов, он исхитрился воткнуть один из клинков прямо в поросшее жёсткой щетиной грязное ухо. Кабан тоненько взвизгнул и рухнул, испустив дух. «Волк» едва успел скользнуть в сторону, чтобы его не придавило истекающей кровью тушей, и резко обернулся на пронзительные крики, несущиеся от кабины.

Свины, убедившись, что приближаться к ходоку – себе дороже, недолго думая атаковали Ингу, причём, всем ско́пом. Пролезть в исковерканную кабину они действительно не могли, но упорно пихали её со всех сторон уродливыми головами, а кое-кто даже умудрялся просовывать морду там, где раньше были двери. Девушка, громко крича, отбивалась от таких смельчаков ногами, но энтузиазм тварей не иссякал не на минуту. Мало того, они пытались ухватить юркую добычу своими кривыми, как крючья, зубами, чтобы вытянуть её наружу. Несколько особей носилось вокруг, поддавая жа́ру своим визгом и внося изрядную сумя́тицу.

Баюн не без труда поднялся, и рана тут же отозвалась болью в правой ноге. Комбинезон в районе бедра давно пропитался тёмным, но «волк» старался не обращать на это внимания, хотя знал, что ещё пара минут – и он станет знатной приманкой, когда вся эта свора учует его кровь…

Держа клинки наготове, он двинулся в сторону катавасии, разворачивающейся вокруг кабины. Пара свинов подняла головы, словно принюхиваясь… Так и есть! Вся стая постепенно поворачивалась в его сторону, удовлетворённо похрюкивая – на открытом месте ходок, даже вооружённый ножами, представлял собой ма́нкую добычу…

Баюн остановился, глядя в упор на монстров, которые, оставив на время в покое Ингу, интересовались теперь только им, обступая со всех сторон. Где Лютобор с – мать его! – «Валом»???… Про Хруста он даже думать не хотел…

… – «Волк», на землю! Ложись!!! – он скорее почуял, чем услышал, чужой приказ и сразу рухнул на жухлую траву, отрешённо глядя, как автоматные очереди ко́сят стаю одичавших свиней.

Автоматы были чужие, «Вал» звучал совершенно иначе…

***

…На смену густой вязкой темноте пришла яркая вспышка света… Свет жег даже закрытые глаза, словно полуденное солнце…

…Баюн с трудом разлепил веки и попытался поднять голову – движение отозвалось в затылке тягучей болью. Во рту стоял солоноватый привкус. Похоже, неведомые помощники, устроив кровавую бойню для стаи диких свиней, не забыли «приложить» по голове прикладом автомата и его самого́!… Постепенно и предметы, и силуэты людей вокруг стали принимать чёткие очертания…

… – Уж не обессудь, «волк», что пришлось тебя вот так… обезвредить! – насмешливый голос Хорта он узнал бы из сотни… нет, из тысячи голосов!

Баюн с тихим стоном сел.

– Обезвредить??? – полуутвердительно фыркнул он и пошевелил кистями крепко связанных рук, стараясь не обращать внимания на два автоматных дула, направленных ему в лицо.

– Вообще поначалу была мысль тебя прикончить! – доброжелательно сообщил Хорт. – Но я… передумал!… От живого от тебя пользы пока больше…

– Да неужели??? – парень мрачно взглянул на него.

– Ну, сам посуди! Дорога у нас общая, цели и задачи – тоже, если без подробностей и нюансов… А у меня хорошие бойцы – все наперечёт! Вашими стараниями, в том числе!… Самое разумное – объединить усилия!