Мышеловка захлопнулась

– выпалил, словно из пулемёта.

Женя не отвечал несколько секунд, но растянулись они в целую вечность. Илья уже

хотел переспросить, когда друг юности, наконец, сказал:

– У меня.

Илье показалось, что все жизненные процессы в его организме остановились. Он

замер на разноцветной лавочке с трубкой возле уха. Женя тоже молчал. Прошла минута

перед тем, как Илья смог, наконец, хотя бы моргнуть. Губы задвигались силясь

произнести слова:

– А… Э… За…

Он замолчал, глубоко вздохнул и выпалил:

– Я иду к тебе.

И, не дав бывшему приятелю ответить, прервал вызов.

Ноги сами понесли к дому Евгения. Поначалу пытался идти, но вскоре

контролировать себя стало невозможно, и он побежал. Уже через три минуты остановился

возле нужного подъезда. Когда-то частенько сюда ходил, у Жени была широкая

лестничная клетка, где пацанвой они коротали время. С тех пор вроде всё осталось

прежним, но при этом кардинально изменилось. Та же металлическая дверь – но домофон

уже другой. Лавочка под козырьком на том же месте – только уже не шатающаяся, а

другая, с металлическим каркасом. Те же стены – да покрашены уже не в синий, а в ярко-

радостный жёлтый.

Домофон запилиликал и дверь открылась. Из подъезда нетвёрдой походкой вышел

дядя Коля. Местные звали его Рыбаком за соответствующее увлечение. Когда-то он был

обычным, не отличающимся от миллиона других, работягой. Сейчас же Илья столкнулся

нос к носу с пропойцей последней стадии. В ноздри ударил удушливый смрад

хронического перегара и немытого тела.

– Здравствуйте, – машинально сказал Илья.

Дядя Коля посмотрел мутными, как лужа глазами. В них не проглядывалось

ровным счётом ничего – ни желаний, ни мыслей. Обрюзгшее и небритое лицо походило

на старую уродливую маску, сделанную чтобы пугать детей. Последний раз Илья видел

этого человека то ли три, то ли четыре года назад. И тогда это был частенько выпивавший

работяга. Ничем не отличался он от сотен тысяч таких же людей по всей стране. Среди

недели, после работы покупал несколько бутылок пива, а в пятничный вечер брал что-

нибудь покрепче – Илья это неоднократно видел. В последнее время он прекратил

встречать Дядю Колю, а также его жену и дочь. Теперь понял, что родные покинули это

существо. Немного даже жаль стало этого человека. В его памяти он остался весёлым

балагуром, который не чурался пацанов в подъезде, а наоборот всегда останавливался,

здоровался за руку, рассказывал анекдоты и угощал сигаретами.

Дядя Коля так ничего и не ответил. Илья заскочил в подъезд и взбежал по

ступенькам. На втором этаже всё тот же запах уюта – наверно единственная настоящая

причина, почему они раньше здесь собирались. Этот запах шёл из квартиры, где жила

большая и дружная семья.

После звонка в дверь прошло около минуты. Наконец щёлкнул замок – этот звук

Илья узнал бы из тысячи – слишком много раз доводилось его слышать. Скрипнула петля.

На пороге появился Евгений. Вытянутое и заострённое лицо, кожа характерно-жёлтого

оттенка. Через левую бровь и лоб пролегал глубокий шрам – последствие одной из

ночных прогулок под кайфом. Одежда на Жене висела, будто на вешалке. Илья впервые

понял, что значит это выражение. Невероятная худоба бросалась в глаза ещё и потому, что

рост у Жени два с лишком метра.

Несмотря на то, что жили они недалеко друг от друга, последний раз Илья видел

старого приятеля несколько лет назад. Встреча оказалась кратковременной – столкнулись

в магазине, на кассе. «Привет-привет», а потом дежурные вопросы-ответы: «Как дела?»,

«Хорошо».

Из квартиры дохнуло пылью, одиночеством и старым перегаром. Женя

остановился в дверях. Внимательные и цепкие к мелочам глаза будто сканировали гостя.

Он смотрел так настороженно, словно ожидал от бывшего приятеля любого подвоха,

вплоть до того, что тот выхватит из-за спины самурайский меч и с криком «Банзай»

кинется в атаку. При этом словно задавал безмолвный вопрос: «Ну и какого чёрта ты

припёрся?!». За спиной Жени показалась Ангелина.

Все трое на несколько мгновений застыли. Вдруг где-то наверху щёлкнула дверь и

тут же затявкала вырвавшаяся из тесных стен собачонка. Первым пришёл в себя Женя.

– Ты чего пришёл?

Лина обогнула троюродного брата и выскочила на лестничную площадку. Она по-

прежнему была в мешковатой одежде.

– Прости, – беззвучно произнесла она, обернувшись к родственнику.

Лина быстро сбежала вниз. Илья медленно спустился следом. Со второго раза она

попала на кнопку открытия двери. Возле подъезда остановились. Подставила лицо

летнему солнышку и закрыла глаза. Илья тихо подошёл сзади. Крепко обнял. Ангелина

повернулась и прижалась к любимому человеку.

– Мне тебя не хватало, – прошептал он.

– И мне. Тебя, – сказала она.

Мимо подъезда проходили люди, но Илья с Линой их не замечали. Весь мир для

них сузился лишь до размеров друг друга. Если бы им кто-нибудь сказал, что они