Mysterium Coniunctionis

505 В этой алхимической картине мы легко можем узнать проекцию процесса трансформации: старение психической доминанты доказывает тот факт, что она все в меньшей и меньшей степени выражает психическую совокупность. Можно также сказать, что психе больше не чувствует, что она полностью содержится в доминанте, вследствие чего доминанта теряет свое очарование и больше не удерживает психе так цепко, как раньше. С другой стороны, ее содержимое и смысл уже понимаются неправильно, а если и понимаются верно, то перестают трогать сердце "Sentiment d'incompletude" такого рода порождает компенсирующую реакцию, которая привлекает другие области психе и их содержимое, чтобы было чем заполнить брешь. Как правило, это бессознательный процесс, который всегда начинается в тот момент, когда установка и ориентация осознающего разума оказываются неадекватными. Я подчеркиваю этот момент, поскольку осознающий разум — плохой судья в вопросе собственной ситуации и зачастую упорно продолжает пребывать в иллюзии, что как раз его установка является верной и не срабатывает только потому, что ей мешают какие-то внешние силы. Если бы сны были проанализированы, то вскоре стало бы ясно, почему установки сознания оказались нереальными. И если, наконец, появляются невротические симптомы, тогда установка сознания, его господствующая идея, сталкивается с сопротивлением, и в бессознательном начинают пробуждаться архетипы, которые больше всего подавлялись установкой сознания. Тогда терапевт может сделать только одно - свести эго с его противником и тем самым вызвать процесс плавки и переплавки. В алхимическом мифе о царе эта конфронтация выражается как столкновение мужчины духовного отца-мира, управляемого Царем-Солнцем, с женщиной — хтонической матерью-миром, символизируемым aqua permanens или хаосом.

506 Противозаконный аспект этих отношений проявляется в форме кровосмешения, которое в Cantilena замаскировано под усыновление, по, тем не менее, приводит к беременности матери. Как я уже объяснял, кровосмешение выражает единение элементов, родственных друг другу или обладающих одной и той же природой: то есть противником Солнца является его собственный хтонический аспект, о котором он забыл. Отраженный свет Солнца это Лунa (женщина), которая растворяет царя в своей влаге. Солнце словно вынуждено было опуститься в глубину вод подлунного мира, чтобы соединить "силы Верха и силы Низа" (что произошло во время путешествия Фауста к Матерям)

Нереальная дом инанта сознания пугающе исчезает в поднимающемся на поверх, ность содержимом бессознательного, вызывая тем самым наступление сумерек. Противоборствующие элементы первичного хаоса срываются с цепи, словно никогда и небыли укрощены. Между доминантой и бессознательным содержанием идет такое ожесточенное сражение, что разум хочет покончить с этим безумием. Но попытки проваливаются и продолжают проваливаться до тех пор, пока от не признает своего бессилия и не даст яростной битве психических сил идти своим чередом. Если эго не влазит со своей раздражающей рациональностью, то противоположности, именно потому что они находятся в конфликте друг с другом, постепенню сближаются, и то, что казалось смертью и разрушением превратится в сонное; состояние согласия, подходящим символом которого является беременность[1651]

В результате царь, предыдущая доминанта сознания, трансформируется в реальную и осуществимую целстность, в то время как до того он только притворился целостностью.

507 Cantilena показывает нам, чем была эта доминанта, которая подверглась трансформации не только у Рипли, но и многих других алхимиков: то было христианское мировоззрение эпохи Средневековья. Э)то проблема настолько велика, что никак нельзя ожидать от средневекового человека даже отдаленного ее осозна-иия. Именно по этой причине ее трудно воспринять целиком даже сегодня — и поэтому психологическое толкование Единого,

filius regius, сталкивается с величайшими трудностями. Возвышенная манера, в которой алхимики славили своего "сына", является хорошим доказательством того, что под этим символом они понимали либо самого Христа, либо что-то, ему соответствующее. Естественно, их не волновала историческая личность Иисуса, которая к этому времени была, полностью заслонена догматической фигурой второй Личности Троицы. Последний символ медленно выкристаллизовывался в течение столетий, хотя явным его прототипом является Логос святого Иоанна. Нельзя также сказать что концепция Бога, как senex

и риеr, была свойственна только алхимикам, поскольку многие представители клира, которые не были алхимиками, воспринимали ее как трансформацию гневного и мстительного Яхве из Ветхого Завета в Бога Любви Завета Нового. Таким образом, архетип обновления царя проявлялся не только среди "философов", но также и в церковных кругах[1652]