Mysterium Coniunctionis

513 Подобные рассуждения оправданы алхимическим символизмом, что легко можно увидеть, если приглядеться к так называемым аллегориям чуть более внимательно и не отмахнуться от них сразу же как от ни на что не годной бессмыслицы. Чудесное употребление в пищу своей собственной субстанции такое странное отражение его прототипа, Христа — означает не что иное, как интеграцию тех частей личности, которые все еще находятся за. пределами эго-сознания. Лев и павлин, эмблемы похоти и гордыни, символизируют самонадеянные претензии человеческой тени, которые мы с таким удовольствием проецируем на наших собратьев, чтобы "справедливо" наказать их за наши же грехи. В извечном образе уробороса содержится мысль о пожирании самого себя и превращении себя в круговой процесс, потому что наиболее проницательным из алхимиков было ясно, что prima materia

делания это сам человек. Уроборос это драматический символ интеграции и ассимиляции противника, то есть Тени. Этот процесс "самоедства" в то же самое время является символом бессмертия, поскольку об уроборосе говорят, что он сам себя убивает и сам себе дает жизнь, сам себя оплодотворяет и сам себя рождает. Он символизирует единого, который рождается из столкновения противоположностей, и он, стало быть, составляет тайну prima materia,

которая, будучи проекцией, вне всяких сомнений произрастает из человеческого бессознательного. Соответственно, в нем должна быть определенная психическая величина, которая дает толчок к возникновению подобных утверждений, а эти утверждения должны каким-то образом характеризовать данную величину, даже если их и нельзя воспринимать буквально. Главная причина этих утверждений и проявлений должна остаться загадкой, но такой загадкой, внутреннее родство которой с загадкой веры ощущали адепты, так что для них эти две загадки были тождественны друг другу.

8. РЕЛИГИОЗНАЯ ПРОБЛЕМА ОБНОВЛЕНИЯ ЦАРЯ

514 Современные врачи и психологи признали, что для терапии сознания необходимо свести его с Тенью, и встреча эта, по сути, является первой предпосылкой любого психотерапевтического метода[1658]

. В конце это должно привести к некоему единению, даже если это единение поначалу содержит в себе открытый конфликт и зачастую остается в таком состоянии в течение долгого времени. Эту борьбу нельзя прекратить рациональными методами[1659]. Если этот конфликт подавляется усилием воли, то он продолжается в бессознательном и просто выражает себя косвенным и более опасным образом, так что никакой выгоды от его подавления личность не получает. Борьба продолжается до тех пор, пока противники не выдохнутся. Единственное, в чем можно быть уверенными это то, что обе стороны претерпят изменения, но что именно родится в результате их единения, просто невозможно вообразить. Эмпирический материал показывает, что этот "продукт", как правило, принимает форму субъективного ощущения, причем всегда религиозного порядка, о чем свидетельствует вся история человечества. Стало быть, если сознание терпи!' это конфликт и аналитик следит за его ходом без предубеждения, он обязательно заметит компенсирующее воздействие бессознательного, направленное на создание единства. Он увидит многочисленные символы, похожие па те, что мы встречаем в алхимии, более того, зачастую это будут одни и те же символы. Он также обнаружит, что очень многие из этих спонтанных формаций обладают сверхчувственным качеством, соответствующим мистицизму исторических свидетельств. Кроме того, может статься так, что пациент, который дотоле; слышать ничего не хотел о религии, проявит неожиданный интерес к этим вопросам. Например, он может обнаружить, что обращается из современного язычества в христианство, или меняет одну веру на другую, или даже погружается в фундаментальные теологические вопросы, непостижимые для непосвященного. Здесь я должен указать, что не каждый анализ приводит к осознанной реализации конфликта, точно так же, как не каждая хирургическая операция является такой же тяжелой, как резекция желудка. Существует малое хирургическое вмешательство, как существует и малая психотерапия, операции которой безобидны и не требуют того пояснения, какое я даю на этих страницах. Пациенты, о которых я веду речь, - это ничтожное меньшинство, чьи определенные духовные потребности требуют удовлетворения, и только такие пациенты испытывают то развитие ощущений, какое ставит врача перед типом проблем, который мы сейчас будем рассматривать.