МЖ. Роман-жизнь от первого лица

Зачем мы лжем любовницам, что не спим с женами? Из уважения? Из-за боязни потерять условно бесплатный, а на деле обходящийся очень дорого секс? Это и называется «заморочить женщине голову». Каждый человек зачастую слышит то, что он жаждет слышать. Вот так же и любовница. Жадно впитывает лживые речи о том, что «мы давно не спим вместе», «я не люблю свою жену», «нас уже ничто не объединяет» и прочее подобное. Все это зачастую стопроцентная ложь, но ложь, которой хочет верить и верит любовница. Статус любовницы для многих из них – унизителен. Для женщины секс вовсе не так важен, как для ее долбаного мачо. Вернее, он важен, но как дополнение ко многому остальному. Есть два типа любовниц: те, которые, видя, что «мачо не плачет», то есть его все устраивает в еженедельном сценарии «по вторникам и субботам я у тебя, цыпа», и, уверившись в том, что семью тот бросать не собирается, тихо уходят сами, и те, кто идет до конца, и преграда в виде законной жены и детей для них – не помеха. Руся прекрасно понимала, что никаких перспектив у нее нет, что послезавтра все закончится и она никогда не увидит меня больше. Про мой миллион под половицей, она не знала, поэтому я мог с полной уверенностью считать, что она именно влюблена в меня, и из-за этого я сейчас наблюдал все ее мучительные терзания. Но… То ли я слишком закомплексован, то ли слишком умен: я не верил в ее любовь ко мне, как никогда не верил в любовь тех женщин, которые оказывались рядом со мной. Я прекрасно понимаю, что я довольно отвратное членистоногое существо. В моей голове полный хаос: я порой сам не понимаю, чего я хочу на самом деле, я ненавижу окружающий меня мир, всегда ищу чего-то, но не нахожу, я гипертрофированно обидчив, и люди для меня – мусор. Я привык искать и находить в окружающих недостатки: физические и нравственные. Мне кажется, что только я по-настоящему верю в Бога, а все остальные – это просто фарисеи, выставляющие свою лживую веру напоказ и мешающую ее со сказками. Словом, я тот, о ком сказано:

И среди тысячной толпыТы одинок,И, находясь с собой наедине,Ты одинок.

Я одиночка. И мне в кайф быть таким!

– Руся, у меня завтра очень тяжелый день. Мне надо как-то исхитриться получить за один день румынскую визу. У меня нет даже поддельного приглашения. Я ума не приложу, что мне делать. Мне надо купить билет на автобус, привести дела в порядок, продумать свой предстоящий разговор с бандосами. Находиться рядом со мной для тебя небезопасно. Посмотри в окно. Что ты видишь?

– Черный джип. Он прямо под нашими окнами. Раньше я никогда его не видела.

– Рябой снова вернулся. Вернее, его послали. Меня пасут. Мне шагу не дают ступить. Не знаю, что мне делать.

– Милый, я могу тебе помочь.

– Да? Интересно, каким образом?

– Моя сестра работает в румынском консульстве. Ты дашь мне свой паспорт, и я все быстро сделаю, потом куплю тебе билет на автобус до Бухареста. Все будет хорошо.

– Тогда я попрошу тебя еще кое о чем. Ладно?

– Ну конечно, милый. Я все сделаю.

Впервые я подумал, что, возможно, ошибался насчет искренности ее чувств.

– Встреча будет в «Гамбринусе». Ты знаешь это место. Сможешь зайти в мужской туалет?

– Конечно, смогу, а зачем?

– Ты читала книгу «Крестный отец»?

– Нет, я смотрела фильм.

– Неважно. Ты помнишь, как Майкл Корлеоне разобрался с полицейским и еще одним гондоном, которого звали Турок Солоццо?

– Да. Он застрелил их из пистолета, который достал из-за унитазного бачка.

– Умница. Теперь ты понимаешь, о чем я хочу попросить тебя?

– Конечно, понимаю. А он как-нибудь случайно не выстрелит?

– Нет. Обещаю. И кстати: предложение по поводу спальни еще актуально?

Ночью мне приснился странный сон. Я стоял на вершине какой-то скалы и смотрел в близкое, серое, дождливое небо. Я был очень легким, и все тело мое словно состояло из воды. Я оттолкнулся от скалы и стал подниматься вверх, в близкое небо, чувствуя, что становлюсь его частью. Я летел сквозь набухшие водой облака и вдруг оказался перед какой-то мраморной, бесконечной лестницей, по которой я начал бежать, перепрыгивая через три ступени. Через какое-то время я оказался перед высокими воротами, створки которых были как два струящихся вниз потока. Я протянул свою, ставшую водяной, руку, и она слилась с водяными воротами, которые стали открываться. За ними была бескрайняя водная гладь, и я скользил по ней, не нарушая ее покоя. Впереди я увидел силуэт женщины, и когда я приблизился к ней поближе, то увидел, что она – точь-в-точь выглядит так же, как Снежная королева из старого детского мультфильма, с той только разницей, что одежды на ней были из струящихся потоков воды. Да и вся она вырастала из этой водной глади. Она спокойно смотрела на меня, но ее губы почему-то начали дрожать. Она не раскрывала рта, но я слышал внутри себя ее низкий, как у певицы Шер, голос: