Н 4 (СИ)

- Разумеется, ваша жизнь – это слишком много, - поспешил я уточнить, пока его движения,   обретшие   характерную   напряженную   плавность,   не   обернулись перевернутым на нас столом. – Было бы возмутительно лишать государство столь примерного и верного служащего.

- Ты что говоришь, мальчишка? – Отложил он вилку на тарелку и принялся оттирать ладони салфеткой.

- Ровно то, что ваша жизнь, Борис Игнатьевич, не обязательна. Мне хватит двух других жизней, не столь нужных вам лично, как ваша собственная.

- Угрожаешь мне? Пытаешься моими руками убить граждан моей страны? Ты что о себе вообще возомнил? - надавил полковник взглядом и голосом. – Да я махну рукой, и тебя вздернут на ближайшем суку.

- Борис Игнатьевич, я это уже слышал, - приподнял я ладонь и попытался мягко его вразумить. – Все это уже было.

- На этот раз у меня полный зал свидетелей. – Напряг он плечи.

И не важно, что ближайшая компания сидела достаточно далеко, и вряд ли кто там умел читать по губам.

- А у меня один свидетель.

- Слова девчонки ничего не значат. – Отрубил он. – Я ей ничего не давал, ни к чему   не   побуждал.   Она   украла   у   меня   со   стола   бумажник   с   артефактом   и распорядилась его содержимым по собственному усмотрению. Или ты считаешь, что я не написал заявление о краже в этот же день?

Рядом вздрогнула Ника.

- Я не про девушку. Я про него, - демонстративно выудил я из кармана перстень с гербом императорского рода и надел на указательный палец левой руки.

- Подделка, - фыркнул полковник, не отрывая взгляда от гербового узора.

- Рискнете проверить? – Снял я перстень и положил на центр стола.

Как   оказалось,   есть   еще   один   метод   без   беспокойства   цесаревича   лично.

Дарители таких перстней очень не хотели, чтобы подарок сняли с трупа или ктолибо посмел надеть краденное.

- Фарс, - рассмеялся глазами Борис Игнатьевич и подхватил перстень правой рукой. – Блеф и имитация. Сейчас я тебя засажу за попытку отравить офицера ИСБ.

Подберу   тюремную   камеру   с   дружелюбными   ребятами,   -   медленно   нанизал   он серебристый металл на безымянный палец левой руки, не отрывая от меня взгляда.

–   А   потом   еще   впаяю   срок   за   подделку   имперской   символики.   Никто   тебя   не защитит.

- Рука,  Борис  Игнатьевич,  - обратил я  внимание  увлекшегося  полковника  на некие изменения, которые он явно не ощущал.

Борис   Игнатьевич   мельком   посмотрел   на   левую   ладонь.   И   замер,   в   оторопи глядя, как прямо на глазах увядает от старости, покрывается морщинами и сереет кожа; проступают синие вены и желтеют ногти на руке. . Полковник в дикой панике содрал с себя перстень, отбросив его резким жестом на середину стола.

Я же спокойно подхватил перстень и вернул на свой указательный палец.

- П-почему оно не проходит? – Встряхнув несколько раз рукой, загнанно спросил полковник,   рассматривая   дряхлую   кожу   древнего   старика   до   запястья,   после которого шла чистая и холеная рука госслужащего. - Вы отравили меня! Отравили!

- Поактивней размахивайте, - попросил я. – Пусть все видят. Мы оба знаем, что грозит за попытку надеть чужой перстень.

- Это вы! Вы втравили меня обманом!

- Спросим у моего свидетеля? – Поскучневшим голосом осмотрел я перстень на своей ладони.

- Как это убрать, как это вылечить, - чуть не плача, баюкал он левую руку на груди, ссутулившись и скрывая ее от чужого взгляда.

И   оттого   становился   совершенно   некоммуникативен,   что   в   нашей   ситуации вредно.

- Ника, вылечи его пожалуйста.

- Не хочу, - жестко ответила девушка, прикасаясь губами к своей чашке с чаем.

- Девушка, милая! - истово обратился к ней полковник. – Я же не желал вам зла!

Я радел за ваше счастье, вы же знаете! Да, подстраховался, но вы сами видите, какая сейчас молодежь! Но вы не такая, вы хорошая, милая моя Ника!

- Осторожно, сейчас она вам туфли продаст, - буркнул я, пробуя свой чай.

- Да хоть две пары!

- Могу отрезать, - предложила Ника абсолютно равнодушным тоном. – На нашей кафедре обсуждают роботизированный протез. Интересуетесь?

- Хватит издеваться! Просто назовите цену!

- Позже, - пресек я жалобы. – Итак, к началу беседы. Вы должны мне жизнь.

Пойдут две другие. Курс хороший, завтра будет дороже.

- Кого вам нужно устранить? – Процедил он.

-   Никого,   -   пожал   я   плечами.   –   Нам   стало   известно   из   новостей,   что   некто

Черниговский   Антон   и   Черниговский-Зубов   Павел   совершили   вооруженное нападение на банк «Шелихов и партнеры».

От такого известия полковник даже позабыл о постаревшей руке.

- Они свихнулись? – Приоткрыл он рот и удивился в той мере, что даже озвучил кое-что вслух. – Это же банк СВР.

Оп-па.

- Простите?

- Внешняя разведка и служба специальных операций.

- Частный банк? – Не поверив, переспросил я.

-   А   вы,   молодой   человек,   на   акции   из   госбанка   собрались   деньги   брать?   –

Язвительно уточнил Борис Игнатьевич. – Или чековые книжки агентуре заведете?

Эти идиоты залезли в карман самого императора. Моя помощь тут не нужна, они уже трупы.