На берегах утопий

Профессия актера напоминает мне эту профессию. Конечно, бывают гении, которые сразу интуитивно схватывают суть, но их мало. Профессию актера нужно осваивать. Если же внутренняя планка у человека начинает снижаться, он тут же оказывается вне профессии.

Овладеть мастерством – значит оказаться хозяином самого себя: своего тела, речи, природы, нутра. У актера нет инструмента, только он сам. Ему нужно изучить свою природу и научиться ею управлять. Природа – кровеносная система, нервная система, интеллект, не оторванный от сердца, сердце, не изолированное от других органов.

Шаляпин абсолютно верно учил, каким местом мужчине надо играть на сцене.

Зал понимает, когда на сцену выходит большой артист, он зрителей немедленно пленяет. Все попадают в его поле. “Лучеиспускание” по Станиславскому. Никогда не забуду, как Олег Борисов вышел на немыслимо огромную сцену Театра Армии и как один мгновенно заполнил все своей природой, своей энергией! Хотя рядом были хорошие актеры.

РАМТ. Обновление

В директорство Влада Любого был такой период, когда все шло как подобает. Вообще если директор театра и художественный руководитель считают, что у них задачи разные, театр существовать не может. Это только кажется, что одного заботит касса, оплата коммунальных услуг и бесперебойная выплата зарплаты коллективу, а другой витает в сфере высокого творчества. На самом деле они работают на одни цели, и, если не вникают в проблемы другого, то и своих задач не решают. От противостояния возникает дополнительная трещина и без того в не слишком прочном здании репертуарного театра. Противостояние может разрушить его окончательно. Не лбами толкаться надо, а понять, что один без другого существовать не может. Как бы ни бурлило творчество, на темной и холодной сцене артисты ничего не сыграют. Но и на супероснащенной сцене бездарному режиссеру делать нечего.

Театр – организм, живущий по вполне определенным законам, которые надо знать и адаптировать к существующим реалиям (других у нас все равно нет и в ближайшее время не будет). Человек, стремящийся занять кресло директора театра, должен досконально знать правила взаимодействия всех составных частей этого организма. К сожалению, будущих “театральных менеджеров” не обучают в должной мере тому, чем им придется заниматься, – управлению творческим процессом. А продюсерский театр, в котором нет творчества, при самом роскошном бюджете ничего не будет стоить. Я так думаю.

Мой опыт говорит, что во главе театра должен – по всей психофизике профессии – стоять режиссер. И рядом с ним, конечно, должен быть сильный директор.

Художественный руководитель обычно вынужден заниматься хозяйством. При Владе до определенного момента все организационно-хозяйственно-финансовое меня не касалось. Он меня от этого защищал.

В то время происходило обновление РАМТа. Веселкин, Редько, Нина Дворжецкая – все в превосходной творческой форме. И к ним пришло следующее поколение: Илья Исаев, Петя Красилов, позже – Даша Семенова (выпускница Гончарова, лучшая его ученица, он ее в Театре имени Маяковского оставлял), выпускница ВГИКа, ученица Георгия Тараторкина – Нелли Уварова, еще позже – Рамиля Искандер, Степан Морозов (Сергей Алдонин ставил в Челябинске “Зимнюю сказку”, на них рекомендовал посмотреть). Органично входили в труппу студенты следующих курсов – Аня Ковалева, Тарас Епифанцев, Прохор Чеховской. Дима Бурукин проявляет себя еще и как талантливый хореограф. Я старался всегда брать одного-двух выпускников со стороны, не своих учеников. Так появились у нас Аня Тараторкина, Маша Рыщенкова, Миша Шкловский, Максим Керин.