На что способна умница

Ее вновь наполняла та же бессильная ярость, которая не давала ей покоя чуть ли не все детские годы. Опять нашлось нечто столь важное, что ради заботы о проклятых мужчинах было отодвинуто в сторону множество женщин. «Стоит ли ради этого умирать?» — говорили ей Тедди и отец, подразумевая, что ни в коем случае не стоит. И вот теперь нашлось нечто неопределенное, связанное главным образом с соглашениями, альянсами и чужими битвами, и оказалось, что ради него умирать безусловно стоит. Не то чтобы она решительно возражала против этой ценности. И ни в коем случае не считала, что можно нарушать обещания и пренебрегать долгом перед нацией. Просто… довольно обидно было сознавать, что в представлении британцев права британских женщин стоят настолько ниже прав бельгийцев.

Поначалу с Тедди она виделась очень редко. Ивлин не знала почему: то ли ему до сих пор отказывали от дома, то ли она была слишком больна, чтобы принимать гостей. Долгое время ей так нездоровилось, что она вообще не замечала, кто с ней рядом. Но, когда все наконец начало налаживаться и у нее прояснилось в голове, она спросила о Тедди.

— Где он? — Ужасная мысль поразила ее. — Неужели ушел в армию?

Но не мог же он уйти, не повидавшись с ней или хотя бы не написав! Или мог?

— Нет-нет, конечно же, нет, — поспешила заверить ее мать.

— Или ты все еще сердита на него?

— Нет, — удивленно откликнулась мать. — Господи, да нет же! — И, заметив вопрос на лице Ивлин, продолжила: — Как же я могу сердиться на него? Да еще теперь, когда…

Она имела в виду вовсе не войну.

— Можно мне с ним увидеться? — спросила Ивлин. — Мне правда очень хочется.

— Ладно, — слегка обеспокоенно отозвалась мать: в то время Ивлин еще не разрешали даже сидеть в постели и все очень боялись расстроить ее. И Тедди привели к ней наверх.

— Привет, дружочек, — сказал Тедди. В его глазах мелькала настороженность, которой Ивлин раньше не замечала.

— Привет, — ответила она и протянула руку.

— Господи! — дрогнувшим голосом продолжал Тедди. — Не вздумай больше так меня пугать. Я думал, что постарею на десять лет за ту неделю, которую ты провела в тюрьме. А потом ты вышла и снова задала нам жару!

— Извини, — сказала Ивлин, и он взял ее за руку и пожал ее.

— Ничего. После тщательных размышлений я решил все же простить тебя.

У нее вырвался смешок, похожий на икоту. Стало быть…

— Тедди, — сказала Ивлин. — Тедди, ты ведь был на акции.

— Ну а как же иначе, — удивленно откликнулся он.

— Но я же так грубо обошлась с тобой.

— Да уж, ты повела себя некрасиво. Но неужели ты думала, что я отпущу тебя туда совсем одну?

Ее глаза наполнились слезами.

— И ты не сказал папе, куда я иду.

— Не сказал. Подумал, что это ни к чему. — Тедди поморщился. — По этому поводу, к сожалению, разразился скандал.

— Бедняжка…

Ну разумеется, ему пришлось в конечном итоге рассказать родителям, что с ней стало. До нее только сейчас дошло, какой удар принял на себя Тедди.

Ивлин утерла глаза. Боже мой, надо же было так влипнуть…

Теперь Тедди предстал в ином свете.

Перед ней был близкий человек, в котором она нуждалась.

Мужчина, способный прямо заявить, что она ведет себя как круглая дура, и все равно поддержать ее, когда она решит поступить по-своему. Такое под силу разве что одному мужчине из тысячи.

Нужда

Беды только начинались: закрылась фабрика по производству джема, где работала Нелл.

— Но почему? — изумилась Нелл, услышав об этом от мастера.

— Управляющий ушел воевать, так? — ответил мастер. — И половина мужчин из цехов. Кто работать будет? И потом, — добавил он с важным видом, — джем сейчас людям не по карману. Да еще половина рынка закрылась. Не можем же мы и дальше сбывать джем гансам!

— Но ведь джем доход приносит! — возмутилась миссис Данбар, которая жила через две улицы от Нелл и должна была кормить четверых детей. — Джем все едят!

Мастер пожал плечами.

— Так открывай свою фабрику, — предложил он.

Этим разговор и кончился.

— Да не убивайся ты так, — сказала Нелл матери. — Найду я работу. Вот увидишь.

Но сказать это было легче, чем сделать. Половина предприятий Ист-Энда спешно закрывалась. А на уцелевших было хоть отбавляй желающих поработать.

Надомной работы тоже стало намного меньше, так как всех годных к службе мужчин из средних классов призвали в армию. Господа, видимо, считали делом чести для себя справляться без мужской прислуги, и все больше женщин садились за руль личных автомобилей и обходились без шоферов и лакеев.

— Патриотический долг! — яростно выпалила миссис Суонкотт, когда сыну миссис Приккет заявили, что в его услугах больше не нуждаются. Его прежняя хозяйка, миссис Томас, считала своим патриотическим долгом отпустить всех совершеннолетних мужчин на армейскую службу. — Вспомнили бы об этом долге, когда придет пора платить за жилье!