На диких берегах

– Сколько времени на этом острове Альвис и сколько ему лет на самом деле, одному богу известно. Фрэнк выдвинул идею, что под аномальным действием итафенита все люди, попадающие сюда, перестают стареть и, можно сказать, обретают вечную жизнь.

– Вечную жизнь? Звучит немыслимо, но где-то я уже слышала подобное словосочетание, – Бонни поднялась и зашагала по комнате, пытаясь разобраться во всей свалившейся на неё информации. – Вспомнила! – намотав несколько кругов по комнате, вдруг воскликнула Бонни. – «Piedra de la vida eterna» – о чём-то, дающем вечную жизнь говорилось в дневнике, который Ник прихватил с пиратского корабля, и он, как мы узнали, принадлежал Альвису!

Дилан вопросительно покосился на Бонни, впервые узнав об этом факте, а она тем временем продолжала рассуждать:

– «Vida» значит «жизнь», «eterna» – «вечный». И мне оставалось неизвестным первое слово «рiedra»! Если предположить, что «piedra» – это камень, то всё сходится! Камень вечной жизни – это итафенит… Вот о каком камне была речь! Именно его рисовал Альвис в дневнике!

– Выходит, Фрэнк был прав, – Дилан тоже шагал по комнате, не находя себе места. – Вот почему на острове никто не говорит о своём возрасте, и вот почему Альвис издал закон, по которому в Гринстоуне запрещено обсуждать прошлое! Старые жители острова умалчивают о времени, когда они сюда попали. А новые ещё не понимают, что к чему…

– Да, теперь всё стало на свои места, – Бонни вспомнились разговоры со скрытными ребятами из Райской Долины, со странным полувменяемым стариком Флинтом в бухте погибших кораблей, а также полные тайн и недомолвок диалоги с Офелией и Айрин в Гринстоуне.

«Вот почему никто так и не рассказал толком ничего о себе, никаких точных дат, никакой привязки ко времени…»

– А что было дальше? – обратилась Бонни к Дилану. – После того, как вы с папой обнаружили итафенит? Что было потом?

Видя нетерпение Морган узнать всё поскорее, шотландец продолжил свой рассказ:

– С разрешения Альвиса, мы с Фрэнком долгое время исследовали камень, и стало ясно одно: только взяв этот камень с собой, можно покинуть остров.

– Взяв с собой камень? А как же барьер, который создаёт водовороты? – удивилась Бонни, и Дилан со знанием дела ответил на этот вопрос:

– Водовороты образуются на определённом расстоянии вокруг самого итафенита. И всем, кто будет в радиусе этой окружности, ничего не угрожает.

Только есть одно большое «но». Природа камня имеет разрушительные свойства. Чем старше становится итафенит, тем более мощные стихийные бедствия возникают вокруг него. Несмотря на это, Альвис грезил идеей поскорее увезти камень на континент, и мы не могли разубедить его в этом. Нам оставалось только…

– Украсть итафенит и сбежать? – дополнила Морган.

– Именно, – подтвердил Дилан. – Чтобы уберечь всё человечество от хаоса, который может принести с собой этот камень, под покровом ночи мы с Фрэнком похитили его из замка. В тот момент у нас не было чёткого плана, что мы будем делать с итафенитом дальше, нашей главной целью тогда было спрятать его подальше от глаз Альвиса. У нас не было поверенных людей. Мы с Фрэнком вдвоём тащили этот камень на себе вглубь острова. В джунглях мы набрели на аборигенов, которые вели себя с нами очень дружелюбно ровно до тех пор, пока мы не выразили наше желание продолжить путь и забрать наш камень. Оказывается, итафенит им очень приглянулся, и они решили сделать его местом своих жертвоприношений… А я по указу вождя должен был стать одной из первых человеческих жертв. Фрэнк пытался меня спасти, но его схватили и увели в поселение. Когда я потерял сознание там, над камнем, я и сам решил, что я умер. Ну а что было дальше, ты знаешь.

Дилан наконец замолчал, тяжело вздохнув, а Бонни была готова кусать локти от разочарования.

– Выходит, отец был совсем рядом, а я даже не знала об этом! Как думаешь, Дилан, он ещё там? У тех аборигенов?

Внезапно раздался громкий стук в дверь, застав ребят врасплох.

– Вот чёрт, я не заперла дверь на ключ! – запаниковала Бонни. – Что, если это Альвис? Он не должен тебя здесь увидеть!

Оглядевшись, она распахнула дверцу шкафа, и Дилан, поняв её без слов, поспешно спрятался внутри. Через секунду на пороге комнаты показался стражник.

– Где этот мерзавец?

– Вы о ком? – притворно зевая, переспросила Морган.

– О засранце Дилане! – стражник был настроен враждебно. – Он так и не появился на скотном дворе, а последний раз его видели с тобой!

Бонни затаила дыхание, когда страж вошёл в комнату, осматриваясь:

– Если он здесь, ему не жить!

Стражник заглянул под кровать и мельком оглядел душевую. «О нет, нужно что-нибудь придумать…» – Бонни постаралась изобразить непринужденный вид и с усмешкой произнесла:

– Если бы этот уборщик помёта был здесь, вы бы узнали это по его… эм… рабочему запаху. Не в шкафу же я его прячу.

– И то правда, – задумчиво произнёс страж. – Пахнет свежестью, чего не скажешь о грязном шотландце. Куда же он мог деться?

Бонни пожала плечами.

– Кто знает, что у него на уме.

– Ладно, если увидишь его, дай знать. Правитель рвёт и мечет оттого, что говнюка нет на месте.