Читаем На Ельнинской земле полностью

«Сейчас у нас проходит мобилизация граждан 1901 года рождения. Наряду с этим выкуриваются дезертиры.

Иногда подумает крестьянин да и скажет: «Вот забирают всю молодежь, теперь не жди добра, потому работать дома некому».

Такой крестьянин забывает самое главное — войну с польскими панами за освобождение рабочих и крестьян, войну с буржуазным наемником бароном Врангелем, который «орудует» в Крыму.

Такой крестьянин не слышит криков с фронта. А крики несутся и несутся. Они говорят: «Дайте нам свежих сил, дайте пополнений, ибо мы устали, а враг силен».

Что же получится, если мы не дадим фронту свежих сил, свежих пополнений. А получится скверная история. Польские паны вместе с бароном Врангелем накинутся, как алчные звери, на Советскую Россию, снова сдавят русского рабочего и крестьянина. Да как сдавят! Только косточки трещать будут.

Вот тогда наш крестьянин увидит, что дела действительно плохи. Он на опыте убедился, как убедились крестьяне Волыни и Белоруссии, что самая плохая Советская власть лучше самой лучшей панской власти. Там даже такая пословица сложилась.

Вот поэтому-то надо всей молодежи идти в ряды Красной Армии, заменить уставших в борьбе братьев. С врагом нужно немедленно покончить, а покончить с ним можно только путем пополнения армии свежими силами.

Молодежь должна помнить, что она борется за личное благополучие. Если старики, их отцы и матери не доживут до расцвета нашей страны, то молодежь доживет.

Но чтобы дождать расцвета — нужно охранять корень, а корнем у нас является социальная революция, и молодежь должна грудью стать на защиту ее!

Пусть же каждый крестьянин помнит, что не теперь плохи дела, когда у него берут сына, нанося небольшой ущерб хозяйству, а будут плохи они тогда, когда польский пан навсегда закабалит и его самого, и его сына.

Молодой рабочий и крестьянин! Пока не поздно — иди в Красную Армию!»


Под этой статьей стоит подпись — М. Исаковский.

Да, это моя статейка. Это мой — в известной мере — образчик того, как я учился писать для газеты: писать покороче, но так, чтобы написанное мной было вполне доступно и понятно каждому, даже не шибко грамотному, крестьянину.

Правда, эту незамысловатую статейку я сейчас написал бы несколько иначе. Но переделывать задним числом — и поздно, да и не нужно. Как поется в одной хорошей песне — «что было, то было». Так и здесь. Пусть все останется таким, каким оно было спервоначалу.

5

В годы гражданской войны, особенно в первое время и особенно в деревнях, нередко можно было услышать такую фразу: вот, мол, какая война теперь идет — свои со своими воюют…

Надо было объяснить непонимающим — несознательным, как говорили тогда, — что же представляют собой эти «свои», которые идут против Советской власти, против рабочих и крестьян; кто они, эти «герои», претендующие на то, чтобы управлять Россией…

С этой целью в газете время от времени появлялась рубрика «В стане контрреволюции». Под этой рубрикой печатались статьи и заметки, в которых рассказывалось, что делается в тех местах, где власть захватили белые генералы; как невыносимо тяжело живется рабочим и крестьянам под властью белогвардейцев; какой кровавый произвол царит на земле, захваченной новоявленными «владыками»…

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека «Дружбы народов»

Собиратели трав
Собиратели трав

Анатолия Кима трудно цитировать. Трудно хотя бы потому, что он сам провоцирует на определенные цитаты, концентрируя в них концепцию мира. Трудно уйти от этих ловушек. А представленная отдельными цитатами, его проза иной раз может произвести впечатление ложной многозначительности, перенасыщенности патетикой.Патетический тон его повествования крепко связан с условностью действия, с яростным и радостным восприятием человеческого бытия как вечно живого мифа. Сотворенный им собственный неповторимый мир уже не может существовать вне высокого пафоса слов.Потому что его проза — призыв к единству людей, связанных вместе самим существованием человечества. Преемственность человеческих чувств, преемственность любви и добра, радость земной жизни, переходящая от матери к сыну, от сына к его детям, в будущее — вот основа оптимизма писателя Анатолия Кима. Герои его проходят дорогой потерь, испытывают неустроенность и одиночество, прежде чем понять необходимость Звездного братства людей. Только став творческой личностью, познаешь чувство ответственности перед настоящим и будущим. И писатель буквально требует от всех людей пробуждения в них творческого начала. Оно присутствует в каждом из нас. Поверив в это, начинаешь постигать подлинную ценность человеческой жизни. В издание вошли избранные произведения писателя.

Анатолий Андреевич Ким

Проза / Советская классическая проза

Похожие книги

Зеленый свет
Зеленый свет

Впервые на русском – одно из главных книжных событий 2020 года, «Зеленый свет» знаменитого Мэттью Макконахи (лауреат «Оскара» за главную мужскую роль в фильме «Далласский клуб покупателей», Раст Коул в сериале «Настоящий детектив», Микки Пирсон в «Джентльменах» Гая Ричи) – отчасти иллюстрированная автобиография, отчасти учебник жизни. Став на рубеже веков звездой романтических комедий, Макконахи решил переломить судьбу и реализоваться как серьезный драматический актер. Он рассказывает о том, чего ему стоило это решение – и другие судьбоносные решения в его жизни: уехать после школы на год в Австралию, сменить юридический факультет на институт кинематографии, три года прожить на колесах, путешествуя от одной съемочной площадки к другой на автотрейлере в компании дворняги по кличке Мисс Хад, и главное – заслужить уважение отца… Итак, слово – автору: «Тридцать пять лет я осмысливал, вспоминал, распознавал, собирал и записывал то, что меня восхищало или помогало мне на жизненном пути. Как быть честным. Как избежать стресса. Как радоваться жизни. Как не обижать людей. Как не обижаться самому. Как быть хорошим. Как добиваться желаемого. Как обрести смысл жизни. Как быть собой».Дополнительно после приобретения книга будет доступна в формате epub.Больше интересных фактов об этой книге читайте в ЛитРес: Журнале

Мэттью Макконахи

Биографии и Мемуары / Публицистика
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное